— Откуда ты на самом деле? Мой отец сказал, что ты с востока, но твой акцент, я никогда не слышала…

— Я живу далеко-далеко на востоке. Мое поселение гораздо меньше вашего, но наш оазис гораздо больше, — с самодовольным видом он провёл пальцами по своей короткой бороде. — И каждый может заходить туда тогда, когда ему заблагорассудится. В самые жаркие дни половина деревни утопает в его воде. Я клянусь тебе.

Закутавшись ещё сильнее в свои одежды, я развернулась и нашла клочок земли, слабо освещённый светом факела, проникающим сквозь ветви.

— Что ты делаешь? — спросил Ашик.

Я поднесла палец к губам и подозвала его к себе кивком головы. Он покорно подошёл ко мне и сел рядом.

Тихо нашептывая, я начала водить пальцем по песку, пока не нарисовала карту, которую я так хорошо знала: солеотвал в пустыне, мой дом в центре пересекающихся торговых путей. Я указала на линии и круги на востоке карты.

— Где это?

— Откуда ты все это знаешь? — тихо сказал он, и я услышала удивление в его голосе.

Мои внутренности беспокойно сжались. Может, я зашла слишком далеко и слишком многое ему рассказала?

Он нагнулся и начертил пальцем крест, который располагался далеко за восточным путем и практически выходил за пределы моей карты. Я задавала ему вопрос за вопросом, и он отвечал на них все.

— Кажется, что золото там растет прямо из земли. Мы часто его находим, и его даже больше, чем воды. И да, ещё специи. Песок окрашен в желтый и оранжевый цвета из-за караванов, которые там проходят. Хотя ветры там сильнее, и нам часто приходится сдвигать своё поселение с пути перемещающихся дюн.

Он нарисовал более маленькие крестики за пределами торговых путей и рассказал мне про оазис, располагающийся рядом. Несмотря на его заявление о том, что его люди расселились по всей пустыне, он знал только её восточную часть, но это все равно меня поразило.

— Эмель, — спросил он осторожно. — Что ты думаешь о моём доме?

— Он, кажется, похож на мой, только меньше, как ты и сказал. Мне нравится ваш оазис.

— Я имею в виду, смогла бы ты там жить?

В моей груди все затрепетало.

— Да.

Он улыбнулся.

— Потому что я думаю, что хотел бы взять тебя с собой.

— В гости?

— Нет, не в гости. Я приехал ко двору Соляного Короля, чтобы объединиться с ним. Я должен обеспечить б'oльшую безопасность своей семье, своим людям, и нашей деревне. Я надеялся найти женщину, которая смогла бы жить с моими женами. Я не ожидал, что я… — он умолк, чтобы сделать вдох. — Это не совсем обычно, и я знаю, что должен сначала получить разрешение твоего отца, но я бы хотел забрать тебя к себе домой. В качестве моей жены.

Я уставилась на него, не веря тому, что услышала. Радость от одержанного триумфа начала нарастать в моей груди, и мои надежды устремились к свету. Нет, потом я поняла, что это был не свет, а обещание чего-то хорошего. Святилище или прохладная ложбина под тенью деревьев, заполненная водой.

— Мне бы очень этого хотелось.

Широкая улыбка растянулась на моём лице.

Он снова взял мою руку в свою и, посмотрев мне в глаза, сказал:

— Позволь мне отвести тебя домой к твоим сестрам. Поспи пока рядом с ними. Но на третью ночь я снова призову тебя. Только на этот раз, если твой отец разрешит, это будет уже навсегда.

Я не просто шла назад, я парила. И это было не из-за Бурака.

— Уже вернулась? — сонно прошептала Рахима.

— Има, уже почти утро. Ложись спать, — сказала я, просияв так, что мои щёки заболели.

Я тихо засунула руку под свой тюфяк и достала драгоценный бутылек с чернилами, веточку полого тростника и развернула кусочек пергамента, который также хранился здесь. В сумеречном свете утра я видела более чем достаточно. Я окунула тростинку в чернила и нарисовала три изогнутых линии вдоль восточного торгового пути. Рядом с деревом я написала изогнутую букву «А». Я пристально вгляделась в карту, пройдясь глазами по линиям торговых путей, которые вели к моему дому в центре. Я посмотрела на значки, указывающие на поселения других моих женихов, и на букву «И», которая была начерчена рукой более молодой девушки. Поселение моей матери.

Мой взгляд упал на края карты, и я нахмурилась, посмотрев на пустые места. Что же там было? Была ли пустыня бесконечной, как говорил Ашик? Его люди провели большую часть своей жизни на спине верблюдов. Может быть, я тоже могла отправиться с ними в путешествие?

Чернила высохли, я засунула все под тюфяк, включая маленький кожаный мешочек, наполненный солью. После чего подложила под голову скрученное одеяло.

Рима протянула ко мне руку во сне. Я обняла её, зная, что это был один из последних разов, когда я держала её. Поднеся её мягкую руку к своим губам и поцеловав костяшки её пальцев, я начала думать о том, как мне попрощаться со своими сёстрами, с Хадийей, с мамой. Слёзы обожгли мне глаза.