– Так вы собираетесь, милая?

Изабель повернулась лицом к Салливану.

– Собираюсь что?

– Собираетесь прокатиться верхом сегодня.

– О. – Она пожала плечами и стиснула руки за спиной, чтобы Уоринг не увидел, как они дрожат.

Он сложил руки на груди.

– Вы когда-нибудь сидели в седле?

– Нет.

– Что ж, давайте начнем с этого, хорошо? – Салливан направился к конюшне и сделал ей знак следовать за ним.

– Я все еще отдаю приказы, знаете ли, – заявила Изабель. Как бы ни отвлекало ее само его присутствие, не стоит создавать у него впечатление, что теперь он может командовать ей только потому, что они несколько раз поцеловались.

Уоринг остановился.

– Тогда что мы теперь будем делать, леди Изабель?

Изабель вздернула подбородок.

– Отведите меня в конюшню, чтобы я смогла научиться, как нужно сидеть на лошади.

– Как пожелаете.

Глава 13

– Что удержит ее от того, чтобы перевернуться вместе со мной? – с сомнением поинтересовалась Изабель, подталкивая ногой опрокинутую бочку.

– Я. – Салливан присел перед ней на корточки, его колени располагались по обе стороны бочки. – Это совершенно безопасно.

Он положил ее дамское седло поверх бочки и с помощью подпруги прочно закрепил на ее круглой середине, но каким бы сильным и умелым он не выглядел, у девушки были свои сомнения в том, что Салливан сможет удержать ее от падения на спину в тот момент, когда она сядет в седло. Изабель снова посмотрела на него.

– Это выглядит очень глупо.

– Но это невысоко от земли, и она не уйдет из-под вас. – Он склонил голову, эта пронизанная золотом прядь волос снова скрыла его зеленый глаз. – Почему вы возражаете? Это всего лишь полая груда дерева и металла. И никто не собирается ничего говорить.

Она поморщилась.

– Ну хорошо. Вы меня убедили. – Подобрав юбки, она осторожно подошла к бочке и неловко уселась, перекинув одну ногу через луку седла. – Я не совсем правильно одета для этого.

– Однако вы хорошо справились с этим.

– О, перестаньте. Как вы заметили, это всего лишь груда дерева.

Его рот смягчился быстрой улыбкой, когда он присел, не сводя с нее глаз. Господи, как ей хотелось поцеловать его. Однако Фиппс и несколько других конюхов продолжали слоняться по конюшне, так что она не посмела. И невозможность сделать это заставила Изабель испытывать еще большее желание.

– Вы чувствуете себя в безопасности?

– Вы ведь не собираетесь поворачивать меня кругом, не так ли?

– Нет.

– Тогда да, я ощущаю себя в полной безопасности.

– Хорошо. – Он отвел взгляд. – Фиппс, не дадите ли вы мне уздечку? – Главный конюх принес узду, и с помощью свободной руки Салливан расправил ее на собственных плечах, а затем передал поводья девушке. – Высота немного не та, но довольно близка к нужной. Держите их в той руке, в какой вам удобнее, и, не наматывая их ни на что, зажмите концы другой рукой, на тот случай, если вы потеряете их.

– Потеряю их? – повторила, вздрогнув, Изабель.

– Маловероятно, что это произойдет, но я не хочу, чтобы это застало вас врасплох.

Напряженно кивнув, она взяла поводья так, как Салливан сказал, слегка расслабив кулаки, когда он заметил, что корова, из кожи которой сделана уздечка, уже умерла. Изабель понимала, что он пытается успокоить ее, и она ценила это, но они оба знали, что есть огромная разница между тем, когда сидишь на бочке и на лошади.

С удивительным запасом терпения и понимания, Салливан показал ей, как поворачивать животное, как держаться, если поверхность станет неровной, и как повлиять на упрямую лошадь. Все это время уздечка была надета ему на голову, и он демонстрировал то, о чем рассказывал. Ее сердце совершило несколько странных кувырков. Она не могла представить, что кто-либо из ее знакомых, не важно на службе у нее или нет, вел бы себя с таким же терпением и основательностью или готов был выглядеть так же глупо ради нее.

– Могу я задать вам вопрос?

Салливан перестал натягивать поводья.

– Кажется, вы все равно это сделаете, хочу я этого или нет.

– Знаю, что я уже спрашивала, но вы рисуете?

Он выдохнул.

– Иногда я делал наброски. Однако я уже много лет не занимался этим.

– Почему нет?

– Потому что я недостаточно хорошо рисую, чтобы заработать этим на жизнь, и я не могу позволить себе быть праздным. – Он пошевелился, по его худому лицу промелькнула гримаса. – Думаю, что настало время либо вам попытаться оседлать настоящую лошадь, либо мне вывести Зефир и поработать с ней.

Схватив его за плечо, Изабель осторожно встала. Даже присев на корточки, Салливан оставался таким же надежным, как скала, под ее пальцами. Никакой подкладки; только твердые, заслуженные мускулы. Она сглотнула, неохотно отпуская его.

– Возможно, я смогу сесть верхом, пока лошадь находится в стойле, – предложила девушка.

Стянув с себя уздечку, Уоринг выпрямился и навис над ней.

– Нет, – ответил он, осторожно вытягивая левую ногу. – Если кобыла занервничает, то она может раздробить вам ногу. И тогда вы не сможете больше танцевать.