Хозяйка опустила руки, приосанилась и медленно-медленно двинулась в сторону Симы.

— Не советую вставать на пути Хозяйки медной горы, милочка, не то пожалеешь. — по обыкновению зашипела она. — Хотя, красивая девушка, как ты, вполне подойдёт для роли моей любимой статуи. Каким камнем предпочитаешь стать: опалом, топазом или малахитом?

— Да пошла ты… — сплюнула Серафима, едва не попав на красивое платье Малахитницы.

— Не зли меня, смертная. Всё равно тебе не одолеть меня в борьбе за Кощея.

— Я вообще о тебе ничего не знала, и бороться с тобой не собиралась. Ты лучше у самого Бессмертного-то спроси, кто ему нужен. — предложила пленница. — Тогда и узнаем, кто кого одолеет.

— Всё равно ты проиграешь. Так что смирись и вернись туда, откуда пришла, или я уничтожу тебя прямо на его глазах.

— Ну если ты это сделаешь, тогда он точно никогда твоим не будет — у меня есть то, от чего Кощей никогда не сможет отказаться…

Ведьмин лес.

— Ну что, старая, будешь говорить, чьи загребущие рученьки наших красавиц выкрали, и главное, каким образом? — расхаживая по избушке взад и вперёд, гневно сверкая звериными глазами, спросил Артур. — Или всё-таки сожрать тебя?

— Сам ты старый! — взвизгнула Ядвига, беспомощно топая ногами. Руки её крепко держали Драко и Дерек. Кощей же, плотно сжав челюсти нетерпеливо мерил шагами ведьмину избёнку.

— Тащите её во двор, не то здесь обращусь да разнесу её пернатую к чертям на мелкие щепочки.

— Ха-ха-ха. Ты за кого меня принимаешь, красавчик? Мне ли не знать, что один ты… — сообразив, что сболтнула лишнего, Яга тут же осеклась и стала испуганно бегать глазами, втягивая голову в плечи.

— Договаривай! — хором крикнули братья и, многозначительно оглянувшись, без слов потащили, поджавшую ноги ведьму, на улицу.

— Леопольдыч, спасай хозяйку! — завопила она. Кот же высунул голову из-под печи, лениво зевнул и, подперев голову лапой, скучающе зевнул.

— Ага, щас… — пробурчал он и поднял вверх, закованную в цепь лапу, наглядно продемонстрировав гостям, доброту Ядвиги.

— Так фот ты где, блохаштый! — шепеляво воскликнул Бессмертный, вытаскивая Василия за шкирку из-под печи. — Давай, рашкажывай, учёный, что делать ш тобой будем?

Василий, виновато выпучил глаза и, поджав лапки, раскачивался в воздухе и нервно взирал на Кощея.

— А чего рассказывать-то? — виновато выдавил из себя, кивая в сторону Яги. — Это всё бабы эти проклятущие, никакого житья от них нет! Говорил же, что влетит по самые уши, так они лишь смеялись… А я-то что? Я животное подневольное, хозяйка велела отвести подруг к зеркалу, я и отвёл.

К этому моменту братья уже утащили Ядвигу на улицу и Кощей, освободив Василия от цепи, понёс его следом. Ведьма с открытым ртом наблюдала за магическим вихрем, кружившим вокруг близнецов и всё больше и грозящий разрушить её скромное жилище.

— Нет, только не жрите эту каргу старую! — увидев перепуганную Ягу, взмолился кот.

— Ой, миленькай, хочь ты за меня заступился… — чуть было не прослезилась молодящаяся старуха. — Отпустите нас, ироды! Мы с котиком уйдём и больше в жисть о нас не услышите.

— Да на кой ты мне сдалась?! — завизжал кот. — Христом Богом прошу, скажи, куда Василису мою дела? Я ж много лет стараюсь выведать у неё это, а она только хохочет и продолжает надо мной издеваться.

Кощей, не удержался и прыснул со смеху.

— Ну что, Ядвига, даже твой шобственный кот променял тебя на кошку… Эх, жижнь твоя никчёмная!

— Кто бы говорил, у бабы твоей силушка-то пострашнее твоей собственной… мною дарованная! — подленько захихикала ведьма, довольно потирая ладони. Токмо неизвестно, поможет ли она ей в том месте, где сейчас находится?!

— Где они? — зарычали на всю округу все три головы обернувшегося Горыныча. — Не скажешь, сожру!

— Только не это, у меня эта, как её? О — не переносимость желудочного сока. — сделав умное лицо, выдала хозяйка леса.

— Ишь ты, запомнила! — удивлённо уставился на неё Василий. — Неужто ты слушала мои уроки?

— Погодь, блохастый, потом это обсудим, текать надо… — Яга резво подскочила и со всех ног рванула в сторону леса, однако буквально через пару секунд была настигнута Змеем и аккуратно прижата к земле его когтистой лапой.