Айна сделала пару глотков и почти сразу ощутила, как у нее окончательно проясняется сознание, раскрываются глаза и появляется желание расправить плечи.

И выйти наконец уже на верхнюю палубу.

Но она не стала спешить. С наслаждением уничтожила почти всю еду с подноса, допила отвар, еще раз взяла в руки старую книгу, проведя пальцем по истрепанному корешку... и только после этого решительно покинула каюту.

Наверху было свежо. Зима уже давно перевалила через середину, и на юге уже ощущалось приближение теплого времени, но здесь, в море, все было иначе. Пронизывающий ветер сразу напомнил Айне, что она не в саду Янтарного Утеса и даже не на берегу возле любимого южного замка. Впрочем, ей хватило ума набросить теплый плащ, так что холод показался не таким уж и сильным... его вполне можно было вытерпеть. Зато чистый морской воздух мгновенно разогнал остатки мути из тела и хмари из головы. Айна поднялась на корму и долго смотрела на убегающую вдаль из-под киля темную воду.

– Хороший видок, да? – она вздрогнула, когда услышала этот насмешливый голос с едва заметной хрипотцой.

Проклятье! А ведь так все было хорошо!

Айна обернулась, чтобы сжечь взглядом мерзкую воровку, которая всегда все портила... и споткнулась об ее спокойный ясный взор. Шуна смотрела на волны, на губах ее играла легкая улыбка. Улыбка человека, который почти наверняка уверен, что сейчас его ударят.

– Да... – выдавила Айна из себя, переводя взгляд обратно на море. – Неплохой.

– Я никогда прежде не видела столько воды... и не знала, сколь велика ее мощь. И что от этой красоты кишки узлом могут свернуться! – степная девица гладила пальцами до блеска отполированные перила кормы. В новом охотничьем костюме, сшитом точно по ее меркам, она смотрелась так, словно всегда носила дорогие ткани. И даже ее худоба уже не казалась столь заметной. Шуна вдруг взглянула на Айну из-под косо остриженной челки, лукаво сверкнув зелеными глазами: – Но у нас в степи говорят, если тебе слишком муторно, самый лучший способ прийти в себя – это схватить своего мужчину за гриву и оседлать его как следует. Знаешь, помогает! Я проверяла...

Айна почувствовала, как кровь прилила к лицу и совершенно не нашлась, что на это ответить. А степнячка вдруг накрыла ее ладонь своей худой смуглой лапкой и улыбнулась еще шире. Она приблизилась губами к самому уху Айны и добавила:

– Ты такая замороженная, северная леди, аж скулы сводит. Грустно на тебя смотреть. Белогривый принц уже весь истомился. Не мучала бы ты его так... В вашей столице у него, небось, будет богатый выбор из красивых юбок... Хоть одна да накроет его с головой. Будешь потом локти кусать. Такие парни под копыта сами не падают и среди травы не валяются! Провыбираешься!

От таких слов Айна и вовсе лишилась дара речи. Никто и никогда не разговаривал с ней подобным образом... никто, кроме матери, да тетки Саны, у которых тоже языки – что твоя иголка, везде залезть и так кольнуть, что мало не покажется.

Шуна еще крепче сжала ее ладонь.

– Они оба красавчики, ага... Но Эли – мой. Я его тебе никогда не отдам. А второй без тебя скоро совсем одичает. Видела бы ты вчера его лицо, когда он понял, что ты не явишься на обед! Этот полукровка – однолюб, поверь мне. Уж я таких встречала... Но у всякой любви есть свой предел. Я б на твоем месте, не стала проверять, до какой поры он будет ждать. Просто возьми и поцелуй его как следует. Дальше он все сделает сам, – Шуна наконец выпустила руку Айны, но прежде, чем та успела отшатнуться в сторону, губы степной воровки коснулись мочки ее уха и прошептали: – А если ты совсем забыла, как целуются, я могу напомнить!

Когда Айна стремительно развернувшись двинулась прочь с кормы, новая подружка Лиана весело крикнула ей в спину:

– Эй, книжная девочка! Я пошутила! Приходи уже к нам! А потом возьми старшенького за гриву и тащи к себе!

Как надо дышать, Айна вспомнила, только добравшись до своей каюты и упав спиной на дверь изнутри. Все ее лицо полыхало огнем, а сердце стучало где-то в животе.

Насмешливый голос Шуны вошел под кожу тонкой длинной иглой.

«У всякой любви есть предел...»

Айна зажмурилась и стиснула кулаки.

А потом бессильно их разжала и медленно сползла на пол. Уткнувшись лицом в колени, она долго плакала, выпуская все, что рвалось наружу у нее из груди.

Когда слезы кончились, Айна сняла плащ, высморкалась, умылась, заново переплела волосы и сделала хороший глоток давешнего ягодного вина. А потом решительно направилась в королевскую каюту, из которой доносились веселые голоса и смех.

Она коротко стукнула и сразу же открыла дверь.

Эти трое сидели за столом над доской для игры в «престолы». Стоило Айне шагнуть на порог, как на нее уставились три пары глаз, и она бы не взялась сказать наверняка, в какой из них сверкнуло больше радости.

– Айна! – Лиан первым выбрался из-за стола и быстро подошел к ней. Взял ее ладонь в свои руки, заглянул в лицо, улыбаясь так искренне и всем существом, что Айна ощутила себя донельзя странно. – Ну наконец-то ты пришла! Мы уже начали делать ставки, увидим ли тебя хоть сегодня...