— Ты сыграл большую роль в этой истории, мальчик! — обратилась она мысленно к Алойвии и невольно улыбнулась, вспомнив все, что им вместе довелось пережить.

— Переправляемся на остров? — переспросила ее хранительница портала.

Но в ответ Аделаида помотала головой и бросилась в тот конец площади, где приметила торговца зверьми. Несколько маленьких волчат копошились у его ног. Торговец Мартин, конечно, не узнал ее.

— Миледи желает купить волчонка? — обратился он к ранней покупательнице и, не давая ей вставить и слово, начал поднимать с земли и показывать Аделаиде одного за другим премилые комочки, объясняя, что эти волки из разных частей королевства, и рассказывая об их отличиях и прелестях.

— Вон там, — указала Аделаида на сиротливо прижавшегося к забору худенького волчонка.

— Этот не хорош для Вас, миледи, — помотал торговец головой. — Это черный волк… Его доставили сюда орки со своего полуострова и хотели продать. Он был полуживой — еле его выходил. Но он никогда не станет ездовым — хромает, бедолага, на заднюю лапу.

Аделаида подняла с земли волчонка и внимательно его осмотрела: он был черный, как копоть, и лишь маленькое белое пятнышко виднелось на лбу. Она прижала волчонка к груди.

— Я беру этого, — сказала она торговцу и стала думать, что можно отдать взамен, ведь у нее совсем не осталось денег. Видя ее замешательство, торговец махнул рукой.

— Странная Вы, миледи… Да забирайте даром этого хромого — все равно никто его не купит.

Аделаида поблагодарила торговца и дала ему свое благословение. Тот, поняв, что женщина имеет высокий церковный сан, в почтении поклонился. Аделаида лишь улыбнулась в ответ и побрела в сторону гавани с теплым комочком за пазухой.

— Тебя будут звать Алойвия Второй, — нежно обратилась она к волчонку, который недолго обнюхивал ее влажным носиком, а потом счастливо заснул на руках у хозяйки.

Аделаида обошла деревушку кругом и вышла на узкую линию пляжа, на которой располагался порт с многочисленными доками и рыбацкими хижинами.

— Леди… А я вас помню, — обратился к ней управляющий верфью, с которым она частенько беседовала во время своих путешествий на корабле наемников, когда они заходили в гавань Глудина, чтобы пополнить припасы.

— Отправь меня домой, дружище, — умоляюще обратилась Аделаида к загорелому старику с трубкой в зубах.

Прозвенел колокольчик, и управляющий лично проводил темную эльфийку на полупустой корабль.

— Вы, помнится, отправились на поиски приключений. Ну и как? Нашли, что хотели? — спросил он, когда капитан отдал последний сигнал и начали сматывать канаты.

— Нет… — Аделаида помотала головой. — Но я нашла, что должна была найти! — добавила она минуту погодя, пытаясь перекричать чаек, парящих над головой, и старый корабль с серыми парусами отчалил от большой земли и направился в сторону бескрайнего синего моря.

Прошел ровно год с тех пор, как она вернулась из своего путешествия и зажила спокойной размеренной жизнью на Говорящем Острове. Как только она прибыла на остров, тут же подняли колокольный звон на всю округу и устроили танцы с фейерверком. Его Преосвященство Баэтин объявил Аделаиду кардиналом местной церкви и вторым после него почетным гражданином острова. Она также вошла в Совет провинции Глудио по чрезвычайным делам, которых долгое время не случалось. Леди-кардиналу был выделен уютный двухэтажный домик с прислугой и охраной, но вместо того, чтобы жить там тихо-мирно и жевать по утрам горячие калачи, подобно Его Святейшеству, Аделаида потребовала, чтобы ей на скорую руку соорудили хижину возле порта. Она объяснила это тем, что любит наблюдать за приходящими и уходящими дважды в сутки кораблями и засыпать под чарующие песни волн. К тому же в окружающих гавань лесах у ее волчонка завелось много друзей среди местных койотов, с которыми Алойвия Второй любил играть и резвиться, и, несмотря на свое небольшое увечье, он вскоре стал лидером местной шайки этих визгливых хищников. Сначала просьба Аделаиды расценивалась Его Преосвященством как вздорная прихоть, но она настояла на своем и доказала, что четыре километра прогулок ежедневно для нее — сущие пустяки. На большой земле про ее упоминание Гран Каина, а вместе с ним и самого Айнховента, его посланника, вскоре решили позабыть, но здесь, на отдаленном от всего мира острове, Аделаида продолжала делиться дарованными ей знаниями со своими юными учениками.

Она нашла особое место для Бога Хаоса в божественном пантеоне, при этом нисколько не умаляя достоинств и великолепия богини Эйнхасад. В итоге первосвященник Баэтин вновь махнул на чокнутую эльфийку рукой.

Недели через две после возвращения Аделаиды на родину прямо посреди деревни появился полуголый орк, который поколотил бросившегося на него охранника и чуть не свернул шею травнику, пытаясь привести его в чувство, когда тот, впервые в своей жизни увидев зеленокожего верзилу, упал в обморок. Аделаида как раз проводила занятия в церковной школе и учила молодых клириков усыпляющим приемам. Выплыв из школы с многочисленной свитой учеников, она тут же и продемонстрировала, как заклинание действует в реальной жизни. Сначала Сальвия был зол как черт, когда узнал, что его подружка стала кардиналом местной церкви. Он кричал, размахивал руками, грозился навсегда уехать на большую землю, чтобы никогда в жизни больше не видеть ее святой рожи. Но она обняла его так крепко, как только могла в своем широком до пола платье, и сказала, что любит его даже такого: злого, смешного и единственного орка в целой деревне.

— Похоже, мне суждено навечно остаться своим среди чужих, — вздохнул Сальвия, смирившись с тем, что теперь ему придется жить и считаться со вторым самым почетным гражданином во всей округе.

— Ну, нас тут таких двое… — заметила Аделаида. — Нет, даже трое, — сказала она, взглянув на прыгающего вокруг Сальвии и заливающегося в лае подросшего волчонка.

Следующие несколько дней они провели вдвоем в западной части острова у Поющих Водопадов. Весь день они дремали в тени под звуки гремящей воды, весь вечер гоняли по округе оборотней и гоблинов или уходили к океану и любовались закатом. А что было ночью, внимательный читатель и сам сумеет догадаться.