— Странная у тебя корова, — пошутила Аделаида, желая настроить гнома на беседу.

— Это буйвол, — фыркнул тот, но после небольшой паузы добавил: — Такие водятся на севере, в Элморе, откуда я родом.

— А откуда у тебя мой волк? — поинтересовалась Аделаида, заметив, что гном немного успокоился.

— Олтлин сказал, что ты будешь рада видеть его, — пробурчал гном. — Он бегал вокруг замка и пугал местных, пока его не поймали охранники, но Олтлин не дал его убить и потом передал мне.

Аделаида испытала искреннюю благодарность к мастеру Олтлину, и ей вновь стало стыдно, что она так легко отреклась от него и мастера Ангуса, даже толком их не зная.

— До замка можешь идти рядом, но потом — в гроб, — рыкнул на спутницу гном. — И накинь-ка это, — он протянул женщине мешковатый шерстяной плащ. Завернувшись в него, она послушно поплелась за повозкой.

— А какой он, Элмор? — обреченно осведомилась Аделаида, словно чувствуя, что скоро он станет ее новым домом.

Гном сплюнул.

— Там холодно, голодно и… там действительно о-очень холодно, — таков был ответ, и они не торопясь зашагали дальше в полнейшем молчании.

Алойвия прыгал вокруг, поднимая хозяйке настроение. Светало. Они брели по каменистой долине, кое-где покрытой ковром мелких лиловых цветов. Справа остался военный лагерь, а порой на пути встречались даже одиночные охранники, но никто не обращал внимания на гнома, ведущего за уздцы большого лохматого буйвола, и шагающую за ним нищенку с ручным волком. Так они обогнули кладбище и вышли к центральному его входу. Отсюда открывался вид на неприступную километровую стену, защищавшую южную столицу от любых внешних посягательств. Аделаида следовала за гномом, с трудом передвигая ноги. Силы ее были уже почти на исходе, ведь она не ела уже несколько дней, да и смерть ее слегка утомила. Поэтому она даже была рада, когда они пересекли крепкий каменный мост, и впереди оказался длинный путь в гору, ведущий к городским воротам, и гном произнес командным голосом:

— Все! Погуляла и хватит. Полезай в гроб!

Ничего не говоря, Аделаида легла в деревянный ящик. Гном закрыл крышку, до уха женщины донеслись жалобный вой волка и фырчанье вола. Она почувствовала, как тронулась повозка, и под мерное ее покачивание даже слегка задремала, но вдруг услышала, что гном беседует с кем-то — по-видимому, стражем ворот.

— В центральную часть с животными нельзя. Вы можете оставить их у смотрителя, чей питомник находится у северного выхода из города.

— Знаю, знаю, — донеслось до нее ворчание гнома.

— И у Вас, безусловно, есть разрешение на провоз, хм… останков…

— Да. Вот…

— До вечера Вам важно переправить эту хм… посылку туда, куда Вы намереваетесь. Вам ясно?

— Да, да, все, могу я уже пройти? — Аделаиде показалось, что гном нервничал.

Охранник, видимо, кивнул, так как повозка двинулась дальше. Вол шел, мерно постукивая копытцами по мостовой. Лежащая в темном ящике Аделаида чувствовала, как они повернули влево, и вправо, и снова резко влево, и затем повозка остановилась. Тут ящик подхватили и аккуратно понесли куда-то вниз по лестнице, а потом бережно положили на пол. Крышка открылась. Над гробом склонялись три довольных лица:

— Мастер Олтлин! Оказывается, Вы умеете улыбаться, — пробормотала Аделаида сквозь дрему и сама расплылась в улыбке.

— А нехилый план мы провернули, а? — произнес великий мастер и толкнул гнома в бок.

— Да это еще цветочки, — заворчал гном, прекратив улыбаться. — Как мы ее переправим в деревню?

— Я уверен, что ты, дружище, заговоришь зубы любому охраннику, — подмигнул ему Олтлин и тут же снова стал серьезен.

— В какую деревню меня надо доставить? — поинтересовалась Аделаида. — И где мой волк?

Тут Олтлин, сверкнув глазами, обратился к ней, и она вся съежилась под его взглядом, но мастер быстро вернул своему лицу безмятежное выражение и медленно произнес:

— В ту деревню, где ты была бы неделю назад, послушай ты мастера Ангуса и приди сразу ко мне.

— Твой волк в полной безопасности, — заверил гном. — Я улажу все дела с бумагами, и через пару часов можем приступать к финальной части нашего дельца. А потом, — гном погрозил Олтлину пальцем, и Аделаиде осталось лишь изумляться тому, как вольно он ведет себя с темно-эльфийским мастером. — Потом, — продолжал гном, — ты дашь мне месяц отдыха в родном краю.

— Мы же уже договорились, Дорф, дружище, — ласково успокоил его Олтлин.

— Да-да… — ворчания гнома переросли в бурчание под нос, и, воспользовавшись тишиной, мастер Олтлин снова обратился к подопечной:

— Аделаида, позволь представить тебе самого верного моего друга среди гномов, — он церемонным жестом указал на стоящего у стены со скрещенными руками толстяка, — Дорф.

— Очень приятно, Дорф, — Аделаида протянула гному руку, но тот лишь небрежно отмахнулся.

— Он выполняет для меня особые поручения, — продолжил Олтлин, — а взамен получает особую оплату.