— Да не переживай ты так!

— Какого черта! — воскликнул Керман и направился к двери. — Они схватили Харуку. Нам надо пойти туда и поговорить с ними. Пойдем!

— Успокойся! — повторил, не двигаясь. — Сядь и не суетись!

Рой двинулся ко мне.

— Ты что, сдурел?

— А ты думаешь, что в здравом уме я решусь приблизиться к тому судну, когда через несколько часов будет светло? — спросил, глядя на него. — Подумай сам! Мы пойдем туда: но отправимся только под покровом ночи.

Он сделал нетерпеливый взмах рукой.

— Я иду немедленно. Если мы будем тянуть, может быть поздно!

— Мы ничего не можем сделать, если они решили причинить вред Харуке, — проронил я. — Но даже если они этого еще не сделали, то непременно сделают, как только увидят нас. Поэтому отправимся на яхту только когда стемнеет. Не раньше.

Рой не проронил ни слова. Он уселся на диван. Так мы и сидели, глядя в пол, неподвижно и бездумно: просто в ожидании. У нас был в запасе еще день до того, как можно будет действовать.

Было уже двенадцать часов дня, когда в квартире Харуки раздался звонок.

— Возьму, — сказал, подходя к аппарату и поднимая трубку.

— Кайто? — спросил мужской голос.

— Да.

— Это Брайан.

Я молча ждал, глядя на Кермана.

— Ваша девушка у меня на яхте, Кайто, — сказал Брайан.

— Знаю.

— Ты бы лучше пришел за ней, — посоветовал. — Скажем, часов в восемь. Раньше не надо. Я прикажу подготовить для тебя лодку на причале. Но приходи сам и никому об этом не говори. Если приведешь с собой полицию или еще кого-то, девушку стукнут по голове и закопают где-то далеко и глубоко в песке. Понятно?

— Понял

— Так что до встречи в восемь. — повторил он и повесил трубку.

Лейтенант Фрэнк, из Бюро розыска пропавших без вести, был разочарованным жизнью, крепко сложенным полицейским среднего возраста, который просиживал долгие часы за обшарпанным столом маленького кабинета на четвертом этаже полицейского управления, постоянно отвечая на вопросы, на которые ответа не было. День за днем, час за часом к нему приходили или звонили родственники пропавших, требуя немедленно разыскать их близких.

Когда я постучал в дверь кабинета, вежливый голос пригласил меня войти. Лейтенант сидел за столом с курительной трубкой в зубах, а в его карих пронзительных глазах застыла усталость.

Едва завидев меня — он нахмурился.

— Иди отсюда, — сказал он угрюмым тоном. — Я занят. Нет времени выслушивать твои проблемы. У меня полно собственных.

Я закрыл за собой дверь и прислонился к косяку. У меня не было настроения шутить с лейтенантом полиции, к тому же, я торопился.

— Мне нужна твоя услуга, Фрэнк, — сказал я. — Это быстро. Ты поможешь или мне идти к Миффлину?

— Тебе не следует говорить со мной таким тоном, Кайто, — сказал лейтенант. — Говори, что тебе надо?

— Многое, но у меня нет времени вдаваться в подробности, — и я преодолел небольшое расстояние между дверью и его столом, положил руки на стол и пристально посмотрел на него. — Мне нужно все, что тебе известно о Ейнон Фридлендер. Помнишь ее? Она была медсестрой в санатории Зальцер.

— Помню, — ответил Фрэнк. — Ты уже второй, кто интересуется ее личным делом за последние четыре часа.

— И кто был тот первый?

Фрэнк нажал на кнопку звонка.

— Это не твое дело, — сказал он. — Сядь.

Я придвинул к нему стул и тут вошел клерк. Он остановился у дверей в ожидании распоряжения.

— Принесите дело Фридлендер снова, — сказал ему Фрэнк. — Но быстро — джентльмен спешит.

Клерк равнодушно посмотрел на меня и вышел.

— Слышал, что Эллой и Гартселл на днях посетили тебя?

— Да, действительно. Но появилась Хината Макнамара и спасла меня. Как тебе это?

— Жаль, что меня там не было … Это она пнула Эллоя в морду?

— Она.

— Ну и девица!

В этот момент зашел коп и положил папку на стол. Вышел специально медленно.

Фрэнк развязал ленты и открыл папку.

Несколько минут мы листали пол дюжины чистых листов.

— Что это к черту такое? — рявкнул Фрэнк.

— Успокойся, — сказал я, протянул руку и коснулся листов. Ничего, кроме чистой бумаги.

Фрэнк положил палец на звонок и там его оставил. Возможно, клерк почуял тревогу, потому немедленно вернулся.