Сейчас море безмятежно, оно дарит наслаждение. Вот если бы оно ревело, бесновалось, то оно бы забрало твою боль.

Выплеснуть в море печаль, сожаление о несбывшемся. Кинуть в открытые пасти волн свой крик, тот, который вырывается из горла, когда начинаются схватки. Но не родовые, а те, которые выносят из твоего тела бордовые сгустки крови. И больше нет зародыша. И уже в который раз чудо не свершилось. И снова я свободна. И от этой свободы ещё долго колотит дрожь.

То был другой мир. Кофе из шипящей кофемашины, окутанной облаком горячего пара, из которого выныривает бармен. Он без кислого выражения на лице: «Вас много, а я один», приветливо улыбается.

Музыка из магнитофона, слышится знакомое – Исаак Шварц. Да, под эту музыку вот именно здесь задержали вальяжного Олега Даля, ах как он был элегантен в красной рубахе и небрежно накинутой джинсовой куртке!

Головокружительный аромат свежего эспрессо. Маленькие кофейные чашечки и шампанское в удлинённых бокалах. Такого вкусного кофе я нигде и никогда не пил.

По пляжу ходят девушки в хрустальных босоножках и в купальниках в достаточно крупную сеточку. Забавные волосики выглядывают из-под сетки трусиков.

Я понял, что я хочу жить в этой гостинице, ходить среди её обитателей и пользоваться благами цивилизации, которая ещё не доехала до нас, советских граждан.

Я отправился разведать обстановку. Подойдя к стойке регистрации, я увидел, что вместо очаровательных администраторш, которым можно подмигнуть, улыбнуться, использовать обаяние морского офицера, из-за стойки на меня смотрели непроницаемые лица молодых людей с явным отпечатком работников спецслужб. Один из них показался мне более доброжелательным, скорее, родным, и я обратился к нему с простым вопросом: не может ли он разместить в своей гостинице офицера-подводника?

– Откуда ты такой крутой, подводник?

– Начальник медслужбы Б-50, подводной лодки 641-го проекта.

– И кто у тебя там командует? ВЭ И Бец?

– Да нет. Бец ВЭ И. Адмирал любит, когда инициалы ставят после фамилии.

– Да ты в теме! Вижу, что ты из 182-й бригады подводных лодок. Ладно, я сам бывший начальник БЧ-4 РТС с такой же лодки. Могу разместить тебя на три дня.

– Для подводника три дня могут быть одним мигом или всей жизнью.

– Но за эти три дня, к следующей моей смене, ты должен принести разрешение из комендатуры Ялты на поселение в гостинице «Интурист». Таков порядок на время Олимпиады.

– Есть! Разрешите исполнять?

Так я получил номер и право пользоваться всей инфраструктурой гостиницы. Из «Массандры» вещи забирать не стал: подумал, что вряд ли мне дадут разрешение в комендатуре, поэтому туда надо будет возвращаться.

В холле я увидел афишу гостиничного варьете: «Цыганские романсы. Рада и Николай Волшаниновы». Помню, их часто показывают по телевизору. Я не был особенным любителем цыганских песен, но, зная, что в далёкие дни цыгане были любимым развлечением аристократической знати, а я тоже вроде как теперь нобилитет на целых три дня, я решил послушать и романсы, и гитару. Да и поужинаю заодно.

В зале варьете амфитеатром располагались столики на двоих. Почти все они были заняты, но пресловутый «барашек в бумажке» в виде трёшки проходящему официанту обеспечил мне козырное место. Справа слышу немецкую речь, а слева вижу симпатичную деваху, явно столичную штучку. Впрочем, её вид говорит: «Не подходи близко, я ленинградский экземпляр».

Ждём начала представления. В предвкушении романсов, которые мне на фиг были не нужны, организм требовал закусить и выпить. Официант скользил между столиками, являя собой превосходство над посетителями.

– Товарищ официант, хотелось бы поужинать, – привлёк я его внимание.

– У нас не ужинают, – с достоинством ответил «товарищ официант».

– У меня по расписанию вечерний чай, организм требует еды, – мой тон возражений не терпел.

– У нас только закусывают.

Официант явно отдавал предпочтение иностранным гостям справа.

– Что на закусь предложишь? – настаивал я, включив командный голос.

Подействовало. Он задержался около моего столика.

– Из холодных закусок – канапе с икрой, из горячих – жульены с курицей и грибами.

– Условие задачи понятно! Приступаем к исполнению: бутылочку водочки, восемь жульенов и восемь канапе.

– Вы это серьёзно? Вы по количеству не ошиблись?

– Да, вы правы, неправильно посчитал, надо пару канапе на рюмку, поэтому неси шестнадцать.

Я заметил, что явно произвёл впечатление своим диким заказом на ленинградскую фифочку. Она наблюдала за мной с интересом, делилась впечатлениями с подругой, то есть отворачивалась и припадала к её уху. Та ей поддакивала, и они вместе посмеивались с эдакой иронией.