— Границу увеличить придется. Да усилить.

«И где ведьмы?» — вопросила Ярина.

— Где ведьмы там особливо. А еще знай — никаких артефактов, никаких амулетов, ничего магического на территорию яра не допускай!

«Как прикажете, госпожа лесная ведунья», — ответила Ярина.

И исчезла.

Леся явилась тут же, и гордо, с нескрываемым чувством превосходства, заявила:

«Тоже границу усилю, причем сама, мне даже подсказывать не надобно!»

И исчезла. Один росток остался, который ждал что похвалят. Пришлось похвалить:

— Ох ты моя умница, ты моя красавица, ты надежная аки крепости все разом, ты…

Засмущался росточек, да и исчез.

А Водя посмотрел на меня и тоже исчез — не только мне о границах позаботиться следовало.

И едва плеснула вода, сомкнувшись над воеводой своим, кот Ученый протянул задумчиво:

— Да, дела-а-а…

— И не говори, — тихо отозвалась, на медальоны страшные глядя.

Пугали они меня, особенно после того, как с силой жизненной в Гиблом яру заложенной столкнулась. И перед кем угодно храбриться могла, да только боли, как тогда, когда в костре горела, никогда не испытывала. И повторно испытать не хочу, не хочу вовсе.

— Так а, Весь, с аспидом у тебя что?

«Любовь», — тихо ответило сердце.

И улыбнулась я невольно, страх прочь отпуская. Что завтра случится, то мне неведомо, что послезавтра — не ведомо тоже, а вот прямо сейчас счастье было в душе. Тихое, светлое счастье. Только холодно очень, замерзла совсем, оно и не удивительно — столько часов у воды ключевой-студеной просидеть.

— Пошли в избу, котенька, — предложила, поднимаясь.

Да и пошла, головы от книги толком не поднимая.

***

Кот со мной долго не шел, он книги какие мог похватал, да и умчался. Клюка тоже давно вперед ускакала, и ей книги нести пришлось. Я шла по лесу ночному, светлячки надо мной натужно летели, текст в книге мне освещая, а потом вдруг на поляну вышел олень.

Я на оленя поглядела, он на меня, я на него.

— Случилось чего? — спросила, наконец.

«Бык забегал, — ответило мне гордое рогатое животное, — сказал передать хозяйке лесной, что маг до баб охотчий в лесу завелся».

Представила себе аспида, представила себе клюку верную, представила себе, как клюка верная на голову аспида опускается случайно раз так двадцать, и полегчало.

— Быку привет передавай, — велела оленю.

Олень с тропы отступил и в лесу скрылся.

Я постояла, похмурилась, и дальше пошла, в книгу вчитываясь.

И тут на тропу выпрыгнул волк. Новенький, кстати, видать недавно пришел. Склонил голову передо мной волк, да и сказал мысленно:

«Сида, волчица-вожак, просила передать, что в лесу твоем, хозяйка, маг завелся, до баб охотчий».

Нет, ну надо же! Ну аспид, ну побеседую с тобой!

— Благодарствую за весть важную, Сиде поклон мой, — сказала, ко книге магической весь интерес теряя.

Иду далее, мрачнее тучи иду, аж светлячки поразлетались с испугу, и тут на тропинку вышел лесовик.

Шляпу снял, поклонился чин-по-чину, да и молвил:

— Госпожа хозяйка лесная, в лесу маговским духом пахнет, да маг тот до баб охотчий уж очень.

Да чтоб вас всех!

— Спасибо, уважаемый, за информацию-предупреждение, от всего сердца благодарю.

И книгу захлопнула.

А сама злющая, как десяток бурь зимних, тучей черною, поземкою ледяною, глыбою недвижимой — душа стала. И вот иду я, с каждым шагом все злее становлюсь, и тут вдруг вспышка яркая! Да прямо на тропу мою из пустоты маг ступает. И как увидела я его, в тот же миг сердце отпустило, гнев испарился, на душе потеплело!

И от избытка эмоций, кинулась я к этой сволочи баболюбственной, с криком радостным:

— Заратаренька, счастье мое, так это ты был!

Остолбенел маг, не ожидал он приема такого радушного, замер весь, но объятия мои растопили лед недоверия.

— Здравствуй, ведьмочка, — сказал радостно, — здравствуй, очей моих свет.

Смутилась я, отступила на полшага, волосы поправила кокетливо, да и говорю:

— А мне тут каждый встречный зверь да нечисть все об одном маге твердили, что, мол, в лесу моем тот есть, кто до баб очень охотчий, а я и не догадалась что это ты.

— А это я, — мрачнее лицом, подтвердил Заратар.

— Так хорошо же, что ты! — и вправду обрадовалась. — Ну как ты, Заратаренька? Как жизнь твоя? Как дела? Что нового?