Всё моё насущное добро мы с Инге уместили в один сундук и, хотя он был очень красивым, в паре с сундуком мужа занимал слишком много места в спальне. Поэтому, чертёж платяного шкафа в моем списке дел значился хоть и не на первом месте, но и не на последнем.

Обстановка спальни мне тоже не нравилась. С появлением зеркала и красивых стульев она стала немного уютнее, но идеала не достигла. Мне очень хотелось повесить здесь тяжёлые шторы, как в моих эринейских покоях. Кроме того, что они защищали комнату от сквозняков, по утрам ещё позволяли хорошо выспаться, закрывая окна от света.

Штор как таковых я не нашла, но обнаружила в кладовой рулон тёмной шерстяной ткани, из которой Инге пообещала быстро пошить мне то, что я хотела.

Практически до вечера я наворачивала круги из спальни в кладовую, оттуда в мастерскую мужа и обратно, таская нужные мне предметы либо сама, либо подключая к этому переполоху совсем ошалевших от моего энтузиазма Харва и Волса.

Когда уже совсем стемнело, я валилась от усталости, но не могла скрыть удовлетворения, рассматривая преобразившуюся спальню. Она может и не тянула на королевские покои, но и на берлогу одинокого медведя больше не смахивала.

Я стояла посреди убранной по моему вкусу комнаты голодная, уставшая, но счастливая, размышляя о том,что завтра пройдусь по всему дому и подумаю, где и что я обязательно заставлю переставить или переделать мужа.

****

Хлыст Идена со свистом резанул пространство, обкручиваясь вокруг взмывшего в высоком прыжке виххарда, тормозя его атаку на Горда. Боевая ипостась дильфара, злобно оскалилась, выбросила вперёд мощную лапу и вспорола когтями брюхо выродка.

Огромная туша кулем рухнула на землю и Иден мгновенно обернулся,становясь бок о бок со своим правителем.

Витающий в воздухе запах свежей крови щекотал ноздри кайгенов, поднимая шерсть на их загривках дыбом.

В двух прыжках слева Альфхил догрызал шею дергающейся в конвульсиях твари, а на пригорке справа на груде мёртвых тел возвышался Бьёрн, пристально всматриваясь налившимися яростью глазами в темнеющий в скале проем и настороженно принюхиваясь.

Легко отталкиваясь от земли лапами, он за миг пролетел отделяющее его от пещеры расстояние и, опустившись у самого её входа, выпрямился, возвращая себе человеческий облик.

– Бьёрн,я с тобой!
– оэн Солнечной долины, сделал нетерпеливый шаг навстречу и Хранитель тут же остановил его жестом руки.

– Ты будешь мне только мешать. Он убьёт её.

В тёмных глазах Эольфа отразились боль и отчаяние.

Отступив на шаг, он замер и сипло пробормотал:

– Верни мне дочь...Пожалуйста.

Скрипнув зубами, Бьёрн шагнул внутрь скалы и фигуру его тотчас поглотил мрак, столь густой, что даже легко адаптирующееся к нему зрение кайгена, различало сейчас лишь очертания стен и неясные тени.

Сердце тяжело бухнуло от озарения, что здесь появилось новое место разлома и если бы кайгены не успели разобраться со стаей виххардов до наступления рассвета, то дочь свою Эольф больше никогда бы не увидел.

Каменная крошка, устилающая пол пещеры тихо зашуршала совершенно точно потревоженная не ногами Бьёрна, и он остановился, быстро припадая к стене спиной и выкрикивая в темноту:

– Къярваль, твои холуи мертвы. И если хочешь уйти отсюда живым - отдай мне девушку.

– Король Къярваль, - с низким рыком вырвалось из-за угла.

– Мне плевать, как тебя называют твари разлома. Мой единственный король - Горд, а ты так и останешься предателем и выродком.

– Я сделаю вид, что не услышал твоих слов, Бьёрн...

Шорох гравия эхом разнёсся в пустоте каменного мешка. Из мрака выплыла мощная фигура Къярваля и замерла на полусогнутых ногах-лапах перед кайгеном.

– Видишь, - хрипло обронил он, чуть приподнимая обмякшее в его левой руке тело девушки, не подающей признаков жизни.
– Устала, крошка. Спит. А ты громко кричишь и сейчас её разбудишь. Хуже твоей мерзкой исписанной морды, может быть только женский визг.