— Спасибо за сегодняшний вечер, Шпиц.

Потом едва слышно добавил:

— Если захочешь сделать что-то с Бексом, дай знать.

С этими словами он отстранился и пошел прочь.

Я застыла на месте.

— О-о-о-о, это было так мило, — сказала Хукер, скользнув ко мне. — Поцелуй в висок, классическое джентльменское поведение. Одно очко в пользу Эша. И вообще, что он тебе дал?

Негнущимися пальцами я развернула записку и уставилась на нее, понимая, что услышанное мне не померещилось.

Хукер нахмурилась.

— Что там написано, Шпиц? Ты же знаешь, что я не умею читать по-немецки.

Мой голос звучал как будто издалека.

— Там написано: «Встретимся у химической лаборатории завтра в шесть».

— Требовательный, — кивнула она. — Мне нравится, — когда я не ответила, она посмотрела мне в лицо. — Ты в порядке, Шпиц?

Честно говоря, я не знала.

То, что я слышала от Эша ранее, то, что он сказал, было не совсем: «Если ты захочешь что-то сделать с Бексом, дай знать». Так это переводилось на английский.

Сказал же он:

— Wenn ich mich um Becks k"ummern soll, sag Bescheid (прим.: с нем. Если я должен позаботиться о Бексе, дай знать).

Глава 14

На вечеринке я об этом ни разу не задумывалась. Мои эмоции унесло ветром разочарования, гнева и, наконец, усталости. Десятки других людей, которые учили немецкий, с трудом связывали воедино два предложения. И к тому же, их там даже не было (кроме Хукер). Я испытала облегчение, открыв свой секрет и не раскрывая его одновременно.

Вот только была одна проблема: кто-то на вечеринке понимал каждое слово.

И у него не было абсолютно никаких причин молчать.

Где же он?

Расхаживая по коридору, я смотрела по сторонам. В записке Эша говорилось, что я должна быть здесь в шесть – несусветная рань, особенно если учесть, что прошлой ночью я практически не спала. Мне не давали уснуть нервы, я ворочалась с боку на бок, пока не сдалась окончательно. Плохо то, что у меня было достаточно времени, чтобы обдумать все возможные варианты провала этой встречи. Дойдя до сотого, я прекратила счет.

Я еще раз перечитала записку, а потом посмотрела на мобильник.

Отлично. Он опаздывает уже на пять минут.

Место было безлюдным, и мои шаги эхом отдавались от кафеля. Я не бывала в Чариот Хай, когда там никого не было. Это немного жутковато. Когда я подъехала, на стоянке стояло всего три машины. Наверное, обслуживающий персонал.

Я снова посмотрела на часы. Шесть ноль семь утра.

Фантастика. Эш продинамил меня. Он, наверное, решил, что не стоит вытаскивать свою задницу из постели, хотя сам назначил время. И поделом мне, что поверила парню, чье имя отличалось всего на одну букву от задницы (прим.: игра слов Ass и Ash).

В этот момент кто-то протянул руку и, схватив меня за майку, дернул назад.

В этом помещении было темно и тесно. Я не могла видеть и в трех дюймах перед собой, но понимала, что нахожусь здесь не одна. Собравшись было истошно завопить, втянула в себя воздух, но тут зажегся свет.

— Доброе утро, Шпиц, — с усмешкой сказал Эш. — Хорошо спала прошлой ночью?

Нахмурившись, я оглянулась по сторонам. Моему, лишенному сна, разуму потребовалась секунда, чтобы понять, где мы находимся, но как только я сделала это, то чуть не разразилась истерическим хохотом. Это была та же самая кладовка, куда я затащила Бекса. Где я попросила его быть моим Ф.Б.Ф., и он согласился. Теперь Эш смотрел на мое лицо с властью, способной разоблачить меня, его глаза были слишком оценивающими. Ничто не было более ироничным, чем это.

— Итак, — хладнокровно сказала я, откинувшись на стену, — ты говоришь на немецком.

— Ja (прим.: да), — сказал он, занимая такую же позицию на противоположной стене. — Мои бабушка и дедушка родом из Германии, я проводил там каждое лето с тех пор, как мне исполнилось два года. «Страйкер» – это, знаешь ли, немецкая фамилия.

Я мысленно выругалась. Мы проходили немецкие фамилии еще в десятом классе. Почему я не уделила этому больше внимания? Это могло бы спасти меня от всей этой неприятной ситуации.

Я встретила его пристальный взгляд, легко переключаясь на другой язык.

— Du hast also... (прим.: Значит ты…)

— ...alles verstanden (прим.: …все понял), — ответил он. — Jedes einzelne Wort (прим.: Каждое слово). Если честно, на немецком я говорю лучше, чем на английском.

У меня упало сердце. Я была хороша в немецком, но Эшу даже не пришлось делать паузу. Он артикулировал с четкой дикцией и произношением, не тратя ни секунды на переход от одного к другому. Я знала, что он все понял, но услышать от него это было все равно, что быть захваченной врасплох во второй раз.