– Я правда способный. Мои силы соответствует моим целям, - серьезно поставил меня в известность юный герцог.

А потом я впала в ступор, видя, как мальчик постепенно стал увеличиваться в росте и стал точной копией меня.

Он, то есть уже я, стоял напротив меня и уставился на мою фигуру со всей строгостью, сложив руки на груди.

– Нос у меня меньше, - не показывая удивления, заметила я. Это так странно - видеть точную копию себя перед собой. Так и хочется хвалить свою красоту. Я правда красотка.
– Какая красота. Таким ты мне больше нравишься, - съязвила, радостно протягивая последнее слово.

Ладно, я шокирована тем, что человек голубой крови оказался стихийником. Если об этом узнают Вайнбахи, ему конец. Изначально я пропускала его многообещающие речи сквозь уши.

– А то, что я стихийник, это так "незначительно"?
– раздраженно пробормотал слишком чувствительный брюнет. У этого оборотня даже мой голос! Удивительно.

Если бы на моих коленях сейчас не спала его сестра, я бы встала и стала бы проверять все на ощупь. Слишком интересным это выглядело.

– Мне жизнь такие сюрпризы приносила. Боюсь, меня уже ничем не удивить, - издала смешок, а одаренный сильнее надулся.
– В человека, который меня удивит, я явно без памяти влюблюсь, потому что это невозможно.

– Леди, я серьезно, - мальчик принял свой истинный облик и встал передо мной на колени, гдядя на меня таким кошачьим взглядом. Вот же хитрюга, знает ведь мою слабость.

Дело не только в твоих прелестных глазках, но во мне… Готова ли я убивать ради других? Что я получу от этого? Снова смерть или долгожданную месть?

Мне страшно делать шаг в неизвестность. Но сердце торжествует, когда я представляю с перерезанными глотками Вайнбахов. Я хочу улыбаться, хочу смеяться, веселиться, видя как из их тел ручьем выходит кровь, их проклятая кровь.

Я бросила взгляд на свои руки, лежащие на голове Лизы, и заметила, как они дрожат от предвкушения скорой расправы над моими обидчиками.

Я настолько сильно этого хочу, что даже готова пойти на убийство?

Либо ты, либо тебя….

– Перестань, - мой голос дрогнул.

Я правда..правда хотела мести, но больше всего хотела равноправия…

Но он же ребенок…

– Я хочу отомстить, - писклявый тон был полон уверенности и надежды. Его взор был слишком взрослым, наверное поэтому тогда согласилась на такое странное предложение.
– Меня лишили семьи и почти что сделали рабом… Пожалуйста, помогите мне, Леди.

– Обещай мне, что даже повзрослев, ты не отречешься от своей цели, - неожиданно для себя сказала я. Я чувствую ярость. Гнев за испорченную жизнь. Я не могу терпеть несправедливость. Это не правильно, что одни могут выходить из воды сухими, а других изо всех сил толкают в грязь.

– Даю обещание своим именем, - в его глазах сверкнул блеск, он даже наконец-то улыбнулся. Его улыбка была прекрасна, как первый весенний цветок.

Ребенок на радостях подпрыгнул и обнял меня, потянув вниз, а потом заплакал сильно-сильно, прижимаясь к моей щеке и шептал:

– Спасибо…спасибо…спасибо…

Я понимающе изогнула уголки губ и мягко похлопала его по спине, стараясь успокоить. Надеюсь, этот жест хоть чуть-чуть успокоит бедного мальчика.

В тот день я начала путь мести, полный крови, страданий и долгожданного смысла моего существования.

Убивая десяток, я спасала сотню. Иногда миру нужен не герой, а злодей.

Этим злодеем стану я, ради мира, ради людей, которых также используют как скот. Кто, если не я? Кто еще осмелится на такое? Кто-то ведь должен начать... Рано или поздно всему наступает конец, будь это разруха или процветание, главное, чтобы были те, кто готов отдать жизнь ради этого.

Готова ли я?

Давно.

Я хочу справедливости. Даже ребенок становится взрослым, терпя несправедливость.

***

– М..мама..мама, - Изабелла ворочалась во сне, крепко жмуря глаза.

Я вообще не спала, думая о том, что на моих руках слишком много крови. Но это грязная кровь.

Я спала рядом с Лизой, точнее она всегда приходила в мою комнату уже по привычке. С детства она постоянно спала и засыпала только рядом со мной. На рабском рынке она многое пережила и выжила только благодаря Мэтсону.

Ее брат никому не позволял на нее даже смотреть, за что и получил многочисленные переломы, и до сих пор у него проблемы с левой ногой. Иногда юный герцог терпит ужасную боль в колене, тихо страдая в своей комнате. Гордый мальчишка не дает мне знать, когда у него случаются приступы, терпя все в одиночку. Боится мне показывать слабость, потому что хочет казаться взрослым в моих глазах.

Для меня он давно большой. Но он упрям как осел и горд.

– Мама...мама, - Лиза разговаривала во сне. Ей снова снился кошмар.