— Что-то болит? Мне позвать Джо?

Мэй покачал головой. Сквозь сухие губы он прохрипел:

— Воды…

Зак кинулся к столу, стоящему непоодаль, и налил воды из хрустального кувшина в стакан. Придержав голову Мэя, помог ему напиться.

Когда тот откинулся на подушки, облегченно вздыхая, спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

Мэй хотел пошутить, но посмотрев в обеспокоенные глаза, решил ответить серьезно.

— Спина ужасно болит.

Зак помолчал.

— Ты помнишь, что случилось?

— Ты действительно спас меня? — Мэй отвел глаза.

— Мы все. Я, Луц и Марка. А потом нам помогла Джо.

— Но… — Мэй нерешительно пожевал губу. — Зачем?

Зак тоже отвел глаза, утыкаясь взглядом куда-то в пол.

— Ты наш друг. Мы не могли иначе.

— Мне жаль, что я обманул вас.

— Я знаю. Мне жаль, что ты пережил все это.

Мэй пораженно посмотрел на Зака. Тот все еще смотрел в пол, ссутулив плечи. Неужели Зак чувствовал себя виноватым?

Мэй попытался встать, но опять лишь застонал. Зак помог ему, приподнимая за плечи, и Мэй сел, опершись на спинку кровати. Он поднял рубашку, которую не видел раньше, что повлекло за собой вопрос, кто его одел. Торс был усеян разными ранами. Заживающие синяки кое-где, тонкая полоса, пересещающая грудь, рубец под пупком…Тело ни в чем не виновато. Вновь всплыла старая мысль, не уходя, даже когда Мэй закрыл глаза.

— Мэй? — вернул его в реальность голос Зака. — Ты в порядке?

— Я… — начал Мэй, но смог продолжить только после того, как прочистил горло. — Я хочу увидеть спину.

Зак будто растерялся на секунду, но потом встал и вышел из комнаты. Когда он вернулся, в его руках было квадратное большое зеркало. Мэй стянул рубашку, но от боли едва мог двигаться, поэтому оставил ее висеть на руках. Зак сел позади него, поддерживая зеркало.

Со спиной все было хуже. Полосы проходили по всей спине, пересекая друг друга. Он вновь услышал звук плети, стыкающейся с воздухом, прежде чем ударить тело. Одна полоса пересекала спину по горизонтали, виднеясь даже на рёбрах. Он четко почувствовал как она ужалила его. Но самым ужасным было не это. Он вспомнил ту пронзающую до самых костей боль, когда топор коснулся основания его крыльев. Он вспомнил ту энергию, что разрывала его нутро в тот момент. Будто его разрубили пополам. Будто сам хребет вырвали вместе с крыльями. Он вспомнил ту свободу, что заставляла задыхаться, когда черные перья рассекали воздух. Он отказался от крыльев когда сбежал из дома, но также он знал, что в любой момент может взлететь, поднимаясь все выше. Но теперь он не мог. У него отобрали это. И он это заслужил.

На шее, полностью огибая ее по кругу, шла рваная тонкая полоса. Воздуха вдруг стало не хватать.

Все раны начали болеть в одночасье, казалось, будто кто-то вырывается из него, разрывая руками кожу изнутри. Стуча кулаками там, где наверху находились синяки, особенно сильно ударяясь по бедрам. Этот кто-то сдавил лёгкие, и Мэй начал задыхаться. И лишь нежное, но настойчивое прикосновение к лицу, вернуло в его легкие воздух.

— Мэй, ты в безопасности. С тобой теперь все будет в порядке, слышишь? Я не позволю чему-то плохому случиться с тобой. Поверь мне. — Зак сидел перед ним, опустив ладони ему на щеки, мягко поглаживая, но прикасаясь ужасно аккуратно. Будто он знал, как Мэй может отреагировать на прикосновения после всего. И какого же было его удивление, когда Мэй уткнулся лбом ему в плече.

Мэй сопел, всхлипывал, сжав рубашку Зака в руке.

— Я не должен был выжить… — вдруг прошептал он.

— Что? Нет, Мэй. Это не так. Ты заслуживаешь жить. — Мэй лишь покачал головой. — Послушай, что, если мы все ошиблись? Что, если ты не монстр? Мы были не правы, Мэй. Они все были не правы. Я был не прав.

— Что ты… — Мэй вскинул голову.

— Помнишь, что я говорил тебе когда-то? Ты сам выбираешь кем тебе быть. Тогда те слова были лицемерством, но сейчас я и правда думаю так. Неважно, кем ты родился, важно то, кем ты хочешь быть.

Мэй думал, что их переглядывания больше никогда не произойдут. Что он больше не вдохнет запах трав, а Зак больше не утонет в синеве. Но вот они, вновь, сидят на одной кровати напротив друг друга и утопают. Утопают, таща друг друга на дно. Но кто знает, может там есть новая дверь?

В окно что-то ударилось. Мэй испуганно перевел глаза туда, но на подоконнике за окном сидел ворон.

— Вернер… — Зак поднялся и пошел открывать окно. — С тех пор как мы тебе нашли, он почти не отходит от тебя, все время сидит здесь. Улетает только чтобы найти чего-то поесть.

— Нельзя же так запускать себя, друг мой. — улыбнулся Мэй, костяшками пальцев поглаживая ворона, что уже сел ему на руку.

— Почему он бросил тебя? — вдруг спросил Зак.

— Что?

— Он должен быть охранять тебя, защищать, но где он был когда с тобой это случилось? Или он просто не смог помочь?

— Он мог помочь. Но я попросил его этого не делать. — признался Мэй, опустив глаза. — Но также я знал, что он где-то неподалеку, следит, я чувствовал это. Он не мог оставить меня одного. Поэтому наверняка слышал все, что творилось. Прости, друг.

Ворон каркнул.

— Так он и правда слушается тебя?

— На воронов не действуют силы демонов, они делают только, что хотят, и их невозможно заставить сделать что-то против своей воли. Вот что мне нравится в этих птицах. Но если ворон верен тебе, он выполнит любую твою просьбу. Главное не передавать его. Это будет мерзко, и месть наверняка будет страшной.

Зак хмыкнул.

— Хорошо, что он твой друг, а не мой.

Мэй улыбнулся.

После нескольких минут молчания, Зак неловко прервал тишину.