— Мой отец предлагает тебе сделку. Ты уступаешь ему свой титул князя Антиохии и графа Триполи, а он передает Константинополь с Фракией.

— Какая неслыханная щедрость, — язвительно произнес Андрей. — Константинополь опустел и разорен. Это просто пустая коробка стен, которую нужно по сути заново отстраивать и вкладывать огромные средства в развитие. Фракия разорена рабами и войной. По сути — она представляет собой выжженные земли.

— Антиохию тебе не удержать, как и Триполи.

— А Фракию?

— В Румелии разгораются беспорядки. Мой отец считает, что ему придется либо утопить ее в крови, либо оставить. Поэтому удержать Фракию тебе будет несложно — эти бунтовщики не воюют с тобой. Да и люди от беспорядков побегут на островок покоя. К тебе. Поэтому да — это щедрость. Так что, дополнительно к уступке титулов, ты возьмешь в жены мою дочь — Айше. Она не самый юный, но все еще нежный и невинный цветок.

— Вообще-то я женат.

— Это не существенно.

— Вот как?

— В сложившихся обстоятельствах я бы не надеялась на то, что твоя супруга проживет хотя бы год. Скорее всего она отправится в лучший мир до осени.

— Не стал бы я на твоем месте бросать пустыми обещаниями. Как-то на нее уже нападали…

— Трое, — перебила его Михримах. — Одному она вцепилась ноготками в яйца, втором — хватила ножом по горлу, а третий убежал.

— Ты знаешь?

— Я о ней знаю все.

— Уверен, что это не так.

— Твоя Алиса с Кавказа.

Андрей замер, пристально глядя на женщину перед собой. С острейшим подозрение на еще одного гостя из будущего. Но, к счастью, обошлось.

— Эти дураки ищут ее среди французских аристократок. Но знание кое-каких языков Кавказа и умение плести ковры на персидский манер выдает ее с головой. Да и вспыльчивая она слишком. Скажешь, что это не так?

— Я воздержусь от ответа.

— Значит все верно, — смешливо фыркнула Михримах.

— А про меня что ты можешь сказать необычного?

— С тобой сложнее. Не понимаю, с чего они взяли, что ты Всеслав. Судя по знанию языков, образованию и военным навыкам мы посчитали, что ты можешь быть кем угодно. Ты довольно свободно общался с английскими купцами. Мало-мальски изъяснялся с французами и германцами, даже проявил знание каких-то песен и обычаев. Кое-что можешь на испанском и латыни. Знаешь песни викингов и обычаи викингов. А вот татарского совсем не знаешь. Точнее не знал. Мне продолжать?

— Изволь.

— Мы пришли к выводу, что ты или родом, или долгое время прожил в Англии. На Руси бывал или даже жил, но не долго и скорее всего на севере.

— В твоих размышлениях есть изъян.

— Какой же?

— Во времена Всеслава на Руси жило много викингов и много выходцев с Англии. Например, живший в те годы Владимир Мономах взял в жены Гиту Уэссекскую. Более того, в крещении Руси, во всяком случае ее севера, принимали самое активное участие выходцы с Британских островов. Особенно с Ирландии.

— Возможно, — охотно кивнула Михримах. — Тогда все сходится. Действительно Всеслав. Хм. Волк… да… я видела… ты едва не обратился в приступе ярости.

— Что ты видела?

— Тебя. Со стороны. Это занятно. Такая страсть… ммм… я завидую дочери…

— Ты делишь шкуру неубитого медведя.

— Это так. Но у тебя же должно быть время подумать? Уверенна, ты ее уже предупредил. Да. Так будет честно. Не знаю, что ты в ней нашел. Дикая. Неотесанная. Выглядит так, словно вы с ней не жизнь прожили там, а только притираетесь.

Андрей промолчал.

Лишь достал кинжал и пару раз крутанул его в руках.

— О-о-о! — примирительно произнесла Михримах.

— Ты нарываешься. Я не люблю, когда оскорбляют мою жену. Тем более, когда угрожают, что ее убьют. Сколько ты дашь за свою жизнь, если я вышвырну тебя сейчас на улицу, крикнув, что ты дочь Сулеймана и что ты склоняешь меня к измене?

— Ты так не поступишь.

— На что готова сыграть? — оживился Андрей хищно оскалившись.

— На жизнь нашей дочери.

— Хорошая попытка.

— Это не ложь!

— Это слишком удобное обстоятельство, чтобы быть правдой.

— Ты отказываешь мне в праве быть честной?

— Ты вероломна так, что даже честна? Ну… допустимо. Хочешь пристроить дочь. На словах. Но моя супруга жива, и ты знаешь об этом. Это игра. Чего ты на самом деле добиваешься?

— Я вероломна так, что даже честна. Хорошая фраза.

— Зачем Сулейману обменивать выжженные и разоренные земли Фракии на Антиохию и Триполи, которые он и так контролирует?