— Даже имея имя, ты можете ничего не найти. Или она не хотела, чтобы ее нашли. Я думаю, ты слишком много вкладываешься в это, Ханна.

Это было так странно знакомо. Звук ее имени на его губах. Никто не говорил так, как он. Как вздох. Нежность. Она скучала по тому, что была кому-то дорога. Или она ненавидела его. Она больше не была уверена. Она не могла оставаться в отношениях только потому, что хотела, чтобы кто-то рядом помог ей пережить периоды стресса. Это было несправедливо.

— Наверное, я слишком много вкладываю, — наконец сказала она. — Просто… Мне всегда казалось, что что-то не так. Как будто я была неправильной. Но, может быть, это была не я, Джефф. Может быть, я чувствовала это. Все это кипит прямо под поверхностью.

— Может быть, — согласился он, и слезы снова обожгли ее глаза, потому что он не успокоил ее. С тобой никогда не было ничего плохого, Ханна. Ложь, конечно, но та, которую она хотела услышать. Только на мгновение. Она смеялась и говорила ему, чтобы он перестал утешать ее лестью, а он смеялся и говорил, что с ней все будет в порядке.

Но он не сделает этого ради нее. Уже нет.

Она прочистила горло от горя.

— Я хочу знать, откуда я. Кто я на самом деле. Почему я… такая.

Ручка постучала по столу на его стороне линии. Еще один старый звук, который она потеряла.

— Ладно, у меня есть подозрение.

— Ну, какое? — настаивала она.

— Эти странствующие проповедники были популярной достопримечательностью в маленьких городках и на ярмарках. Они ставили большую палатку на земле графства и проповедовали неделю или две. А потом они двигались дальше. Это означало, что они были на тех же дорогах, что и хиппи.

— Понятно.

— Это была странная смесь людей, которые искали чего-то большего, и людей, которые были там, чтобы обещать это. Ты когда-нибудь слышала термин "урод Иисуса"? (Примечание переводчика: значение выражения — фанатичный проповедник христианства).

— Да, конечно.

— Сегодня мы используем это слово, чтобы обозначить кого-то, кто является бешеным евангелистом, но тогда оно означало совсем другое. В те времена Иисус был чудаком, длинноволосым хиппи, который нашел Христа и был счастлив рассказать вам об этом.

— В самом деле? Были христианские хиппи?

— Ага. И я думаю, что это пересечение твоего проповедующего дедушки и молодых людей в Северной Калифорнии могло бы привести к тому, что группа христианских хиппи на некоторое время остепенилась.

— О, — сказала она, когда эта мысль осенила ее. — О Боже! Думаю, ты прав! Я не могла представить своих родителей в образе хиппи, но, может быть, это потому, что они ими не были. Они просто пытались обратить их!

— Вот именно. И, может быть, твой отец слишком сблизился с одной из женщин. Он, э-э, вероятно, не был подвержен большой свободной любви до этого.

— Ух ты. Это безумие. Но в этом есть смысл. Я думаю. Может быть?

— Я нашел упоминание о месте под названием Скала Джейкоба в Биг-Суре. Ты слышала это название?

— Да! Я слышала о нем вчера. Где ты его увидел?

— Оно было упомянуто мимоходом в евангелическом бюллетене в 1969 году. Там не было никаких подробностей, кроме того, что оно находится в округе Монтерей, но я думаю, что это может быть место твоего дедушки.

— Я тоже так думаю. Я просто… — она опустила голову и уставилась на засохший лайм, лежащий на ее туфле. — Это просто безумие. Я нашла ее группу крови, и тогда мой мир взорвался. Мои сестры не хотели, чтобы я приезжала сюда. Они хотели, чтобы я просто оставила это все в покое. Приняла это, как есть. Неужели ты думаешь, что мог бы просто принять это и никогда не искать ответов на эти вопросы?

— Понятия не имею. Я не думаю, что кто-то мог бы знать ответ на этот вопрос, до тех пор, пока это с ним не случится.

— Вот почему я так отличаюсь от них, Джефф.

— Наверное, так оно и есть.

Она не хотела отрываться от телефона, что было столь же веской причиной, чтобы повесить трубку.

— Мне очень жаль, что пришлось втянуть тебя в это дело. Я не могла придумать, кому еще позвонить, так что… Спасибо.

— Ничего страшного.

— Нет. Это уже кое-что, и, учитывая обстоятельства…

Стук ручки резко прекратился, и неловкая тишина воцарилась, как хлопнувшая дверь.

— Мы можем поговорить об обстоятельствах позже.

— Все в порядке. Ты можешь написать мне, если найдете что-нибудь еще? У меня не будет сотовой связи.

— Конечно. Посмотрим, что я найду.

Она долго сидела под лаймовым деревом с телефоном в руке и на лице у нее все было написано. Любой, кто проходил мимо, сразу бы увидел, что она переживает разрыв. Она сотни раз видела горе на женских лицах. Только не на ее. С тех пор, как она была молода и с удовольствием вступала в плохие отношения.