Джахар пританцовывал на месте от нетерпения. У Мерисы была жесткая рука. Кадсуане и самой не терпелось скорее увидеть Аланну.

– Я надеюсь, что ваше мнение не изменится год спустя, - сказала она. Добрейн лишь поклонился.

Спальня, в которую отнесли Аланну была ближе всех из свободных. Она была небольшой и выглядела еще меньше из-за панелей на стенах, которые все кайриенцы так любили. Когда все оказались внутри, то стало довольно тесно. Мериса щелкнула пальцами и сделала указующий жест, после чего Джахар отошел в угол, но это помогло мало.

Аланна лежала под покрывалом с закрытыми глазами. Ее страж Айвон стоял возле нее на коленях, сжимая ее руку.
– Похоже, что она боится проснуться, сказал высокий стройный человек.
– С ней все в порядке, но я могу сказать только, что она напуганна.

Кореле отпихнула его в сторону так, чтобы взять лицо Аланны в свои руки. Свечение саидар окружило Желтую сестру, и плетение Исцеления опустилось на Аланну. Стройная Зеленая сестра не шелохнулась. Кореле отодвинулась, покачав головой.

– Мое умение Исцелять не может сравниться с твоим, Кореле, но я пыталась, - сказала Мериса. Несмотря на долгие годы в Башне тарабонский акцент все еще слышался в ее голосе, но ее темные волосы были зачесаны назад, открывая ее суровое лицо. Кадсуане доверяла ей даже больше, чем всем остальным.
– Что мы будем делать теперь, Кадсуане?

Сорилея безо всякого выражения, не считая поджатых губ, посмотрела на женщину, распрастертую на кровати. Кадсуане подумала, а не пересматривает ли та их союз. Верин тоже смотрела на Аланну, но при этом она выглядела жутко испуганной. Кадсуане не знала, что что-нибудь может настолько напугать Верин. Но и сама она ощущала леденящий душу ужас. Если сейчас она потеряла связь с мальчиком...

Мы будем сидеть и ждать, пока она не придет в себя, - сказала она спокойным голосом. Ничего другого им не оставалось. Ничего.

* * *

– Где он?
– прорычал Демандред, сжимая кулаки позади спины. Он осознавал, что в такой позе, стоя с широко расставленными ногами, он доминирует в комнате. Так было всегда. Несмотря на это ему хотелось бы, чтобы Месаана или Семираг были здесь. Их союз был хрупок, - всего лишь простое соглашение о ненападении, пока со всеми остальными не будет покончено. Но пока оно держалось. Работая вместе, они сбивали одного оппонента за другим, сбрасывая их вниз, доводя до смерти или хуже того. Семираг было трудно посещать эти встречи, а Месаана в последнее время стала какой-то застенчивой. Если она задумала разорвать их союз...
– ал'Тора видели в пяти больших городах, включая то проклятое место в Пустыне, и в дюжине городов поменьше с тех пор как эти слепые дураки, эти идиоты, провалились в Кайриене. И это только те донесения, которые мы уже получили! Только Великий Господин знает, какие еще новости ползут к нам на лошади или на овце, или что там еще эти дикари используют, чтобы передавать сообщения.

Так как Грендаль прибыла первой, то она и выбрала обстановку. Это его раздражало. Проекционные стены производили впечатление, что деревянный пол был окружен лесом, полным ярких цветущих лиан и поющих птиц. Раскраска последних была еще более яркой. Ароматные запахи и легкое птичье пенье наполняло воздух. Только дверная арка разрушала иллюзию. Зачем ей напоминать о том, что утрачено? С тем же успехом она могла сделать шоковые копья или шу-крылья, вместо проекций того, что было ранее в окрестностях Шайол Гул. В любом случае, он припомнил что, она презирала все связанное с природой.

На "идиотов" и "слепых дураков" Осан'гар нахмурился, что было неудивительно, но его нахмуренное лицо, столь непохожее на то, что было у него когда-то, вновь быстро приняло бесстрастное выражение. Какое бы имя он не носил, он всегда знал, кому он посмеет бросить вызов, а кому нет.

– Случайность, - сказал он спокойно, хотя и принялся потирать при этом руки. Старая привычка. Он был одет как какой-нибудь правитель в эту эпоху. На его куртке было столько золотого шитья, что оно почти скрывало красную ткань из которой она была сшита. Его кожаные ботинки тоже были украшены золотыми кисточками. На шее и рукавах было достаточно кружев, чтобы спеленать младенца. Он никогда не знал меры. Если бы не его особые умения, он никогда не был бы Избран. Осознав, что он делает, Осан'гар схватил высокий винный кубок из куендиллара с маленького круглого столика рядом с его стулом, и глубоко вдохнул аромат темного вина.
– Всего лишь случайность, - пробормотал он, пытаясь придать своему голосу небрежность.
– В следующий раз он будет убит или захвачен. Удача не может защищать его вечно.

– Ты хочешь положиться на удачу?
– Аран'гар вытянулась на длинном кресле так, как будто это была кровать. Одарив Орангара томной улыбкой, она выгнула босую ногу так, что в вырезе юбки показалось бедро. При каждом ее вздохе казалось, что полные груди могут выскочить из красного сатина, который их обрамлял. С тех пор, как ее сделали женщиной, все ее манеры изменились, но сущность того, что было помещено в женское тело, осталась неизменной. Демандред тоже не пренебрегал плотскими удовольствиями, но ее наклонности однажды окажутся для нее смертельными. Как уже было однажды. Не то, чтобы он сильно бы расстроился, если следующий раз окажется последним.
– Ты отвечал за наблюдение за ним, Осан'гар, - продолжила она, проговаривая каждый слог.
– Ты и Демандред.
– Осан'гар вздохнул и провел языком по губам, после чего она издала горловой смех.
– Мои собственные подопечные - вот...
– Она нажала большим пальцем на спинку кресла, как будто придавливала что-то и снова рассмеялась.

– Я думаю, что тебе следовало бы побольше волноваться, Аран'гар, пробормотала Грендаль над собственным кубком вина. Она скрыла вызов в словах почти так же хорошо, как полупрозрачный серебристый туман ее платья скрывал ее пышные формы.
– Тебе, Осан'гару, и Демандреду. И Моридину, чем бы он не был. Возможно, вам следует опасаться успеха ал'Тора не меньше, чем его неудачи.

Со смехом Аран'гар схватила руку стоящей женщины. Ее глаза сверкали. Возможно, ты сможешь объяснить то, что ты хотела сказать лучше, когда мы будем наедине?