Перрин не знал. Он не слышал ни об одном существе с шестью когтями, кроме двуреченских котов, - он очень удивился, когда узнал, что у всех других котов только по пять когтей. Впрочем, одна догадка была.

– Ещё один шончанский зверь.
– Значит, к югу, помимо Шайдо, были Шончан. И ещё какая-то армия - Белоплащники? Кто угодно. Перрин вполне доверял информации, полученной от Балвера.
– Мы идём на юг.
– Девы уставились на него, как будто он сказал, что идёт снег.

Перрин забрался в седло и повернулся к колонне. Мимо прошли Стражи с лошадьми. За ними проследовали Девы, одна из которых вела лошадь Аллиандре. Все направлялись к Хранительницам Мудрости. Масури и Сеонид поехали навстречу своим Стражам. Перрин с удивлением заметил, что женщины не подъехали к нему, чтобы подробно расспросить обо всём. Иначе говоря, сунуть нос не в свои дела. Может, просто решили оставить наедине со своим горем, если новости окажутся плохими? Может быть, всё может быть. Перрин мысленно попытался разложить по полочкам полученную информацию. Шайдо, больше тысячи человек. Шончан. И ещё целая армия - то ли Белоплащники, то ли Шончан, то ли ещё кто. В общем, всё походило на головоломку, делать которые учил его мастер Лухан - совершенно одинаковые детали, сцепленные немыслимым образом, которые разделяются и вновь соединяются с поразительной лёгкостью, если знать, как. Только вот в голове, казалось, мысли сплелись в такой узел, распутать который представлялось невозможным.

Двуреченцы уже сидели в сёдлах, когда он приблизился к ним. Те, кто стоял недавно с луками на земле, выглядели смущённо. Все ждали приказов своего командира.

– Жива, - сказал Перрин. И люди как будто задышали снова. Остальные новости они выслушали со странным равнодушием. Кое-кто даже кивнул, как будто ничего иного они и не ожидали.

– Что ж, мы не первый раз сталкиваемся с трудностями, - пожал плечами Даннил.
– Что будем делать дальше, милорд?

Перрин скорчил рожу. Этот парень несгибаем, как дуб.

– Для тех, кто не слышал, повторяю: Перемещаемся на сорок миль на юг, а дальше - посмотрим. Неалд, отправишься вперёд и приведёшь Илайаса с остальными. Расскажи им о моём плане. Они к этому времени, должно быть, уже далеко ушли. И не теряй бдительности. Ты не справишься с десятком или дюжиной Хранительниц Мудрости.
– В одном септе, по меньшей мере, десяток Хранительниц, способных направлять. А если там не один септ? М-да, болото, по которому придётся скакать на одной ноге и с завязанными глазами.

Неалд кивнул и развернул своего коня к лагерю, где уже хорошо запомнил местность. Оставалось отдать всего несколько приказаний. Надо послать всадников за гаэлданцами и майенцами. Раз их лагеря стояли отдельно, значит, и двигаются они на некотором расстоянии от двуреченцев. Грейди считал, что сможет до их подхода запомнить местность вокруг, и не нужно будет разворачивать всех и возвращаться на прежнее место. И ещё кое-что.

– Даннил, мне нужно найти Масиму, - сказал он.
– Или того, кто сможет передать ему сообщение. Если нам повезёт, я не задержусь надолго.

– Если собираетесь в одиночку ехать к этому сброду, мой лорд Перрин, вам и в самом деле понадобится удача, - усмехнулся Даннил.
– Я слышал, некоторые из них говорили о вас. Говорят, что вы Отродье Тени - за ваши глаза.
– Его взгляд встретился с золотыми глазами Перрина и скользнул прочь.
– Что вы приручены Возрождённым Драконом, но всё равно Отродье Тени. Вам бы лучше взять с собой несколько дюжин человек, чтобы прикрывали вам спину.

Перрин помедлил, похлопывая Ходока по шее. Нескольких дюжин будет недостаточно, если уж люди Масимы сочли его Отродьем Тени. Всех двуреченцев было бы мало. Может, не нужно Масиме говорить? Пусть сам всё узнает...

Его ухо уловило с запада негромкую трель синицы, потом раздалась ещё одна, которую услышали уже все. Всё решилось само собой. Было ли это влиянием та'верена? Он развернул Ходока и стал ждать.

Двуреченцы прекрасно знали, что означает крик птицы из родных краёв. Приближались люди, далеко не горстка, и настроены они с виду не очень дружелюбно. Если бы прокричал дятел, это означало бы дружественные намерения, а пересмешник - явно враждебные. На этот раз двуреченцы среагировали лучше. Насколько хватало глаз, каждый второй на западном фланге спешился, передал поводья лошади соседу и приготовил лук к бою.

Пришельцы появились из леса, растянувшись в линию, как будто хотели казаться больше числом. Их было примерно сотня, впереди скакали двое, и двигались они с какой-то зловещей медлительностью. Половина несла пики. На плече, конечно, но они были готовы к бою. Шли они без всякого видимого порядка. На некоторых были панцири, кирасы или шлемы, но очень редко доспехи оказывались полными. Впереди шёл сам Масима. Его лицо под глубоким капюшоном казалось мордой бешеного горного кота, выглядывающего из своей пещеры. Интересно, на скольких из этих пик вчерашним утром красовались красные вымпела Крылатой Гвардии?

В нескольких шагах от Перрина Масима вскинул руку, останавливая своих людей. Он откинул с лица капюшон и пробежал глазами по рядам лучников. Казалось, ему не было никакого дела до крупных снежинок, падающих на его бритую голову. Рядом с ним остановился широкоплечий мужчина с мечом за спиной и ещё одним - притороченным к седлу. Он не снял капюшона, но Перрин и так знал, что голова спутника Масимы тоже обрита. Странно, но на Масиму и на лучников он смотрел с одинаковым выражением на лице. Его тёмные глаза горели тем же страшным огнём, что и глаза Масимы. Перрин даже подумал, не сказать ли им, что с такого расстояния стрела, пущенная из длинного двуреченского лука, навылет пробьёт доспехи и человеческое тело под ними. Или упомянуть о Шончан. Берелейн советовала быть благоразумным. Наверное, учитывая обстоятельства, совет был хороший.