– Мне нет дела до плащей, чтоб они сгорели, - угрюмо отозвалась Бергитте. Её мрачное настроение проложило у рта жёсткую складку.
– Это произошло слишком быстро. Я думала, ты просто слетела с проклятого мерина и разбила свою проклятую голову. Кровь и пепел! Быть сбитой с ног уличным отрепьем! Только Свет знает, что могло бы случиться.

– Нет нужды извиняться, Бергитте.
– Неистовое возмущение начало было просачиваться сквозь узы, но она намеревалась захватить преимущество. Ворчание Бергитте трудно переносимо даже наедине. Тем более нельзя допустить его здесь. Коридоры, которыми они шли, были полны слуг, снующих с поручениями. Кто-то из них наводил глянец на резных стенных панелях, кто-то заправлял светильники, которые здесь были позолоченными. Они лишь приостанавливались, молчаливо приветствуя её и Бергитте, но каждый, несомненно, задавал себе вопрос, почему Капитан-Генерал Гвардии Королевы выглядит подобно грозовой туче. И уши их тут же широко распахивались, впитывая всё, что удавалось услышать.
– Тебя там не было, потому что я не желала, чтобы ты там была. Я поручусь, что и Сарейта не имела рядом с собой Неда.
– Хотя это и казалось невозможным, лицо Бергитте помрачнело ещё больше. Видимо, упоминание Сарейты было ошибкой. Илэйн сменила тему.
– Ты действительно должна что-то сделать со своим языком. Ты начинаешь выражаться как последний бродяга.

– С моим... языком, - опасно промурлыкала Бергитте.
– Даже её шаги изменились, сменившись поступью леопарда.
– Ты говоришь о моем языке? По крайней мере, я-то всегда знаю, какие слова хочу использовать. По крайней мере, я знаю, где им место, а где нет.
– Илэйн покраснела. Она тоже знала! Почти всегда. Достаточно часто, по крайней мере.
– Что касается Ярмана, продолжала Бергитте, голос её по-прежнему звучал одновременно и ласково, и угрожающе, - он хороший человек, но всё ещё ходит пучеглазым от счастья, что стал Стражем. Он, наверное, подскакивает, стоит лишь Сарейте щёлкнуть пальцами. Я никогда не была пучеглазой и подскакивать не собираюсь. Значит, для этого ты дала мне титул? Ты думала так меня в узде держать? Это не первая глупая мысль в твоей голове. Но слишком глупая для той, кто обычно мыслит столь здраво... Ну что ж. У меня есть письменный стол, заваленный треклятыми рапортами. Я должна его разгрести, если ты собираешься получить хотя бы половину желаемой численности Гвардии. Но у нас ещё будет долгий обстоятельный разговор сегодня вечером. Моя Леди, - добавила она, насмешливо подчеркнув эти слова. Поклон её вышел издевательски официальным, после чего она гордо прошествовала прочь. Длинная золотая коса распушилась, как хвост у рассерженной кошки.

Илэйн расстроено печатала шаги. Титул Бергитте был заслуженной наградой, заработанной десять раз, с тех пор как она связала её узами! И десять тысяч раз до того. Ну, она, жалуя его, замышляла и остальное, но первопричиной это не было. Во всяком случае, очень хорошо, что титул был дарован. Неважно, кто отдавал приказы - знатные леди или Айз Седай, - Бергитте сама выбирала, каким из них подчиняться. Не тогда, когда это было важным, - не тогда, когда она сама считала это важным, - но во всём остальном, особенно в случаях по её мнению неоправданного риска и неуместного поведения. Уж кто бы говорил о ненужном риске. А что касается поведения, Бергитте кутила по тавернам! Напивалась, играла на деньги, и вдобавок глазела на мужчин! Она наслаждалась, смотря на симпатичных парней, даже если и предпочитала тех, кто выглядел так, будто часто мучился от головной боли. Илэйн не собиралась изменять её - она восхищалась этой женщиной, любила её, считала своим другом. Но она хотела, чтобы в отношении Бергитте к ней было немного больше чувства Стража к Айз Седай. И намного меньше опытной старшей сестры к беспутной младшей.

Внезапно Илэйн поняла, что неподвижно стоит, угрюмо уставясь в пространство. Слуги не решались пройти мимо неё, и склоняли головы вниз, будто боялись нарваться на свирепый взгляд. Постаравшись придать лицу менее мрачное выражение, Илэйн жестом остановила долговязого прыщавого парня, проходившего по коридору. Он поклонился ей так низко и неуклюже, что зашатался и едва не упал.

– Найди Госпожу Харфор и скажи ей, что я незамедлительно желаю её видеть в своих комнатах, - приказала ему Илэйн. Затем добавила незлым тоном: - И помни, что твои начальники не будут слишком довольны, если обнаружат тебя таращащим глаза на Дворец в то время, когда ты должен работать.
– У мальчика отвисла челюсть, словно она прочла его мысли. Возможно, он подумал, что так оно и было. Его широко распахнутые глаза метнулись на кольцо Великого Змея, он пискнул и, отвесив ещё более глубокий, чем прежде, поклон, умчался на деревянных ногах.

Илэйн улыбнулась про себя. Это был удар наугад, но парень был слишком юным, чтобы быть чьим-нибудь шпионом, и слишком робким, чтобы быть способным на что-то опасное. С другой стороны... Улыбка увяла. С другой стороны, он был ненамного моложе её самой.

ГЛАВА 8

МОРСКОЙ НАРОД И РОДНЯ

Илэйн не была удивлена, когда встретила Главную Горничную по пути в свои комнаты. В конце концов, они обе направлялись в одно и то же место. Госпожа Харфор присела в реверансе и зашагала рядом, держа подмышкой рельефную кожаную папку. Она, несомненно, встала так же рано, как и Илэйн, если не раньше, но её алый плащ казался недавно выглаженным, а Белый Лев на переднике был чистым и белым, как вновь выпавший снег. Слуги начинали работать быстрее и старательнее, когда видели её. Рин Харфор не была жёсткой, но поддерживала такую же строгую дисциплину во Дворце, как Гарет Брин в Гвардии.

– Я боюсь, что пока ещё не поймала шпионов, моя Леди, - сказала она в ответ на вопрос Илэйн, так тихо, что никто другой не мог этого услышать, - но кажется, я раскрыла двоих. Женщина и мужчина, оба взятые в услужение в течение последних месяцев правления последней Королевы - вашей матери. Они оставили Дворец как только распространился слух, что я буду всех допрашивать. Не собрав вещи, только плащи. Я бы сказала, это всё равно, что доказательство их вины. Если только они не боялись, что обнаружат какой-либо другой их проступок, добавила она неохотно.
– Боюсь, имеются случаи краж.

Илэйн внимательно слушала, кивая. В течение последних месяцев правления её матери Эления и Ниан много времени проводили во Дворце. Возможностей завести шпионов у них было более чем достаточно. Да, эти двое были во Дворце, они и ещё многие - те, кто противостоял Моргейз Траканд в борьбе за трон, принял её амнистию, когда о ней было объявлено, а затем предал её. Илэйн решила, что не допустит ошибки своей матери. Да, амнистия должна проводиться везде, где только можно, - иначе не избежать гражданской войны, - но Илэйн собиралась крайне внимательно наблюдать за теми, кто примет прощение. Подобно кошке, следящей за крысой, которая заявила о потере интереса к амбарному зерну.
– Они были шпионами, - заявила она.
– И могут быть другие. Не только от Домов. Сёстры в Серебряном Лебеде тоже могли завести соглядатаев во Дворце.

– Я продолжу поиски, моя Леди, - кивнув, ответила Рин. Её тон был почтительным, она даже бровью не повела, но Илэйн снова показалось, что она учит вязанию свою бабушку. Если бы только Бергитте умела вести себя так же, как госпожа Харфор.

– Хорошо, что вы вернулись рано, - продолжала полная женщина.
– Боюсь, вы будете заняты после обеда. Для начала, с вами хочет говорить мастер Норри. По срочному делу, как он заявляет.
– На мгновение она поджала губы. Ей всегда требовалось знать, зачем люди хотят видеть Илэйн, чтобы отделять незначительные проблемы и не давать той в них погрязнуть, однако Первый Клерк никогда не считал нужным хотя бы намекнуть ей о своих делах. Так же как и она не сообщала ему о своих. Оба ревностно относились к своим обязанностям. Покачав головой, она продолжала: - После него делегации торговцев табаком и ткачей ходатайствовали о встрече с вами, обе просят снижения налогов, поскольку время тяжёлое. Моя Леди не нуждается в совете о том, чтобы сообщить им, что время тяжёлое для всех. Также ожидается группа иностранных торговцев, достаточно большая. Просто для того, чтобы выразить вам своё почтение, что, конечно, ни к чему их не обязывает - они хотят и вашей поддержкой заручиться, и никому не противодействовать - но я предлагаю предоставить им краткую аудиенцию.
– Она положила пухлые пальцы на папку.
– Кроме того, отчётности Дворца требуют вашей подписи прежде, чем пойдут мастеру Норри. Я боюсь, они заставят его повздыхать. Не ожидала этого зимой, но в большей части муки полно долгоносиков и мотыльков, а половина ветчины испортилась, также как и большая часть копчёной рыбы.
– Очень почтительно. И твердо.