Открыв себя саидар, она соединилась с Авиендой, обменявшись с ней улыбками. Всегда приятно делить все эмоции, физические ощущения и растущее постижение друг друга с сестрой. Это очень похоже на то, в чем скоро примет участие Ранд. Она все тщательно продумала и отрепетировала до мелочей. То, чему она научилась при посвящении в первые сестры, оказало немалую помощь. Вся эта церемония основывалась на той же идее, что уже давно витала у нее в голове.

Тщательно она соткала поток Духа из почти сотни нитей. Каждая нить ложилась по своему, и затем разместила плетение на Авиенде, сидящей на ковре. Затем проделала то же с Мин, сидящей на краю стола. Во многом эти плетения были неразделимы и переплетались друг с другом. Они светились абсолютно одинаково и, казалось, что глядя на один, видишь другой. Эти плетения не повторяли в точности ту сеть, что использовалась в церемонии принятия, но они использовали те же принципы. Вплетали в себя. Все что случится с одним, из пойманных в эту сеть, почувствуют все. Как только плетения, встали на места, она передала управление их соединением Авиенде. Уже готовые плетения остались на месте, Авиенда быстро создала подобные вокруг Илейн и Мин, переплетая предыдущие с новыми, пока они полностью не объединились в единое целое. Затем передала контроль над соединением обратно. Теперь, после долгой совместной практики они все это делали очень легко. Четыре потока, или больше, потом три, затем, казалось, все переплелись в один.

Все было готово. Авиенда излучала уверенность также сильно, как Илейн часто ощущала от Биргитте. Мин сидела, ухватившись за край стола, ее лодыжки были связаны вместе. Она не могла видеть потоки, но выдала уверенную улыбку, которую слегка испортила, облизнув губы. Илейн глубоко дышала. На ее взгляд, они были окружены и связаны потоками Духа, по сравнению с видом которых, самый прекрасный шнурок казаться бы обыкновенным. Ну теперь, если только все сработает как надо, они будут объединены узами.

От плетений вокруг каждой из них, она отвела узкий поток к Ранду, перекрутив эти три нити в один, сплетая его в узы Стража. Полученное плетение она наложила на Ранда так мягко, словно опускала покрывало на младенца. Паутина из Духа, сотканная вокруг него, вложенная в него. Он даже не моргнул, а все уже было готово. Она позволила саидар уйти. Сделано.

Он без выражения глядел на них, и медленно массировал пальцами виски.

– О, Свет, Ранд, эта боль, - тихим голосом пробормотала Мин.
– Я и представить не могла. Как ты можешь ее терпеть? Есть такое чего ты, похоже, даже уже не замечаешь, не осознаешь, как будто всю жизнь живешь с этим, так долго, что они - часть тебя. Эти цапли на руках; Ты все еще чувствуешь эти метки. И драконы! И твой бок. О, Свет, бок! Почему ты не кричишь, Ранд? Почему не кричишь?!!

– Он - Кар'а'карн, - смеясь сказала Авиенда, - такой же сильный как вся Трехкратная Земля!
– Ее лицо светилось гордостью... такой сильной, но даже сквозь смех по ее темным щекам струились вниз слезы.
– О, Свет! Золотые прожилки! Ты любишь меня, Ранд!

Илейн просто смотрела на него, прислушиваясь к ощущениям в своей голове. Боль ран и порчи он действительно не замечал. Напряжение, недоверие и удивление. Его эмоции были слишком ярки и тверды как отвердевшая смола, почти камень. И все же связанный с ними, сквозь них, каждый его взгляд на Мин, нее или Авиенду заставлял пылать и пульсировать золотые прожилки. Он любил ее. Он любил их всех. И ей захотелось радостно рассмеяться. Другие женщины могут сомневаться, но она теперь всегда будет знать правду о его любви.

– Свет знает, что вы сделали, - сказал он хриплым голосом.
– Свет, вы не....
– Смола стала втрое тверже. Он был уверен, что они поранятся или будут выжжены.
– Я... теперь я должен идти. По крайней мере, я хотя бы буду знать, что со всеми вами все хорошо, и я не буду за Вас волноваться.
– Внезапно он улыбнулся и мог бы стать похожим на мальчишку, если бы улыбались его глаза. Найнив с ужасом решит, что я сбежал, не повидав ее. Вообще-то, она заслуживает, чтобы ее слегка проучили.

– Есть еще кое-что, Ранд, - сказала Илейн, и перестала дышать. Свет, она то думала, что это как раз будет самая легкая часть.

– Я полагаю Авиенде и мне нужно поговорить, пока у нас есть время, сказала поспешно Мин, соскакивая со стола.
– Где-нибудь, где мы можем побыть одни. Вы простите нас?

Авиенда изящно встала с ковра, расправив юбки.
– Да. Мы с Мин Фаршав должны узнать друг друга.
– Она с сомнением взглянула на Мин, поправляя шаль на плечах, но та опять соскользнула на руки.

Ранд осторожно следил за ними, словно знал, что их уход заранее спланирован. Загнанный в угол волк. Но золотые прожилки по-прежнему мерцали в ее голове.

– Есть кое-что, что они получили от тебя, а я нет, - начала Илейн, и замолчала, чувствуя, как от румянца словно ошпаренное загорелось все лицо. Кровь и пепел! Как другие справлялись с этим? Внимательно она анализировала клубок его чувств в своей голове, и то, что было чувствами Биргитте. Во втором пока не наблюдалось никаких изменений. Она представила себе как укутывается в шаль, укутывает узы и Биргитте уходит. Остался только Ранд. И сияющие золотые прожилки. Бабочки размером с собаку затрепетали в ее животе. С трудом сглотнув, она глубоко вздохнула.
– Тебе придется помочь мне с пуговицами. сказала она нетвердо.
– Я не сниму это платье одна.

* * *

Двое телохранительниц переглянулись, когда Мин вышла в коридор под ручку с айилкой. А когда они поняли, поскольку Мин закрыла за ними дверь, что больше никого не будет, их лица вытянулись.

– Ее вкус не может быть настолько плох, - пробормотала себе под нос одна из них, сжимая руками, длинный боевой посох. Мин не думала, что ее слова предназначались для чьих-то еще ушей.

– Слишком много смелости и чересчур много невинности, - наклонясь прохрипела вторая.
– Лорд-Капитан предупреждала нас на счет этого.
– собираясь открыть дверь она положила руку в железной перчатке на дверную ручку, выполненную в виде головы льва.