Шрифт:
– А вино белое сухонькое под рыбку для меня и отца Василия. Его святейшество нам в известность о встрече поставить или?..
– Будьте так любезны, батюшка, – хмыкнул я. – Еще пожелания?
– Хотелось бы получить ваше слово, Алексей Александрович, что со стороны ваших цепных псов из «Тайги» и особенно господина Кузьмина не последует… провокаций. Это же касается и лично вас…
– Даю слово. Конечно же, в рамках разумного.
– Ну конечно, на другое мы и не рассчитывали. У вас остались еще ко мне вопросы?
– Масса, батюшка! Но это, как вы догадываетесь, не телефонный разговор.
– Догадываюсь, Алексей Александрович, – отчетливо хмыкнул он. – Не смею больше задерживать! До встречи!
Свое «до встречи» я сказал уже в пустоту, убрал телефон в карман брюк и на автомате принялся искать глазами родителя и Виталия Борисовича Пафнутьева…
Глава 11
Первое желание – тут же пойти и доложить отцу о звонке батюшки Владимира – я в себе поборол и занялся кием, который, перед тем как сунуть в чехол, тщательно протер куском сукна, оставленным на столе Долгоруким. Еще минуту натягивал на себя пиджак и оправлял его, контролируя, чтобы ладони после телефонного разговора двигались спокойно и плавно. Ах да, надо бы руки помыть – после мела и сукна их чистыми было не назвать.
В уборной ополоснул лицо, заставил себя натянуть на него улыбку и, глядя на симпатичного, довольного жизнью молодого человека в зеркале, попытался сформулировать для себя ответ на вопрос: а как лично я отношусь к батюшкам? Понятно, вне контекста, связанного с Тагильцевым и Бирюковым.
Во-первых, подходить к компании, возглавляемой сейчас Владимиром и Василием, следовало с огромной долей опаски и уважения – одно то, что Романовы с их хваленой Тайной канцелярией на протяжении десятилетий, пусть и с оглядкой на Патриархию, позволяли батюшкам резвиться на полную катушку, говорило о многом. Во-вторых, даже если они решили сдаться, полного доверия к ним не будет никогда. Батюшки все прекрасно понимают и в этой связи при малейшем подозрении на нарушение договоренностей биться будут до последнего, что тоже не есть хорошо. В-третьих, желание церковных колдунов сдаться может быть частью хитрого посмертного плана Тагильцева, хотя это маловероятно, но отбрасывать в сторону подобную возможность все же не стоило…
Из положительных моментов виделись следующие: Владимир с Василием реально спасли меня от смерти, имея при этом прекрасную возможность добить после той атаки Тагильцева, и это был огромный, жирный плюс, практически перевешивающий все отрицательные моменты. Фактически я был обязан батюшкам, хоть они сами виноваты в сложившейся ситуации: не начни покойный Тагильцев охоту за мной, ничего подобного и не случилось бы. Следующий жирный плюс относился к знаниям церковных колдунов, которыми те могли с нами поделиться. И тут следовало думать в первую очередь о Ванюше, бойцах «Тайги» и военных колдунах, да и у меня по ходу общения будет масса вопросов. Не стоило забывать и об усилении рода – царственный дед точно постарается со временем прибрать батюшек вместе с их семьями, как он потребовал перестраховаться с Кузьминым, и тут я с ним полностью соглашусь, такую мощь без присмотра оставлять не следует ни в коем случае…
– Леха, ты чего залип?.. – от разглядывания себя красивого меня отвлек Андрей Долгорукий, стоящий в дверях уборной. – Пойдем уже, тебя все потеряли!
– Извини, дружище! – я потянулся за бумажным полотенцем. – Руки мыл и сам не заметил, как нашу с тобой игру начал анализировать.
– Делать тебе больше нечего! – фыркнул он. – Попроси потом у своих дворцовых записи с камер, вот и проанализируешь.
– Потом будет уже не то. – Мы вышли в зал. – Не будет таких свежих ощущений.
– Тут соглашусь, мне потом тоже трудно анализировать…
Долгорукий слукавил – в фуршетном зале наше с ним появление осталось практически незамеченным, присутствующие уже вовсю начали веселиться, попутно обсуждая все перипетии финала. Если Андрей пошел к отцу и деду, то я устроился рядышком с сестрами, занятыми общением с Николаем и Александром Романовыми, Сашкой Петровым, Кристиной, Стефанией и Джузеппе.
– Алексей, ты замечательно играл! – итальянец вовсю демонстрировал свою широкую улыбку. – Как вы эти… свояки, – старательно выговорил он, – вообще попадаете, не представляю! А ты в пул и снукер играешь?
– Пробовал пару раз для интереса, но мне ближе русский. Хотя с точки зрения контроля битка лучше пула и особенно снукера игр нет. Кстати, у нас снукерные столы практически не распространены, а вот пуловских очень много, и все из-за широких луз и кажущейся несведущим простоты игры. А так, кто у нас в пул или снукер регулярно играет, потом в русский бильярд «чужих» точно кладет.
– А карамболь?
– Ну, Джузеппе, скажешь тоже! – усмехнулся я. – Карамболь в Российской империи – вообще экзотика! Стол без луз быстро приспособят под что-нибудь более подходящее, например, для карточных игр используют или для обычных застолий с законным комментарием, зачем добру пропадать?
– У нас тоже в королевстве пул со снукером больше распространены, чем карамболь, и многие играют на деньги, но не на такие, как вы, конечно. Стефания, – он повернулся к француженке, – а у вас?
– У нас? – задумалась принцесса. – Нет, у нас на такие деньги тоже не играют. У нас в качестве развлечения больше распространены карточные игры.
– Неужели пасьянсы раскладывают? – улыбалась Мария. – Наша бабушка тоже любительница.
– Какие пасьянсы?! – отмахнулась француженка. – У нас общество собирается, чтобы в покер на деньги поиграть, нервы себе пощекотать, ну, и ещё в кучу других игр. Вот там деньги могут быть очень и очень большие.