– Лёня, зачем ты это говоришь? Я приходила к тебе домой, твоя мама видела меня…

– Да, знаю. Вернее, узнал об этом только сегодня. Мама ни слова не сказала мне тогда!

От удивления поднимаю на него глаза.

– Что? Как это?

Поверить невозможно… Потому что это бесчеловечно! Я же… еле выкарабкалась. Если бы не помощь добрых людей, вряд ли справилась бы.

– Сам в шоке, не могу в себя прийти.

Глаза давно на мокром месте, с трудом прячу слёзы. В груди печёт, дышать становится тяжело. Неужели это правда?

– Не сказала? И записку не передала?

– Лина, она мне ни слова не сказала… Даже когда видела, как я убивался и страдал. Я же… жить не хотел без тебя, с трудом оправился.

– Но как…

– Она проговорилась, когда увидела детей. Я сегодня привёз её познакомить с ними, потому тебя и не смог пригласить. 

Упоминание о детях будто становится сигналом перестать ковырять старые раны и вернуться к тому, что меня больше всего волнует.

– Лёня, когда я с ними увижусь?

Мне так нужно сейчас обнять моих кровиночек… Хочу переключиться. Мозг отчаянно сопротивляется услышанной информации, потому что это чудовищно. Нет, ещё хуже, нет слов, чтобы описать, что я чувствую. За что она так со мной? За что Лёня так со мной? Что я им сделала? В чём моя вина?

– Хоть сейчас, только давай договорим, пожалуйста.

Я устала от этого разговора! Какой в нём смысл? Сколько кругов ада я прошла! Десять лет живу в непрекращающейся депрессии и стрессе, непрерывно борюсь за кусок хлеба для детей, выслушиваю едкие насмешки за спиной… Всё могло быть иначе, если бы мама всего лишь сказала Лёне, что я жива!

Меня трясёт, слёзы льются, оставляя мокрые тёмные пятна на юбке. Десять лет! Вся моя молодость, всё детство моих малышей… 

– Я не знаю, что сказать… Это кажется неправдоподобным, потому что совершенно чудовищно несправедливо по отношению ко мне и детям. За что? За что она так с нами?

– У неё была причина, хотя я с ней совершенно не согласен и возмущён не меньше тебя.

– Причина? 

Какая чушь! Ничто не может оправдать такую подлость по отношению ко мне! Я же говорила ей, что я беременная и мне нужна помощь!

– Лина, когда ты приходила ко мне домой, я был в больнице. Незадолго до взрыва дома твоих родителей на меня напали три восточных мужчины, вывезли в лесопосадку и избили. Я чудом выжил.

– А я тут причём?

– При том, что это была месть за тебя, за то, что посмел прикоснуться к тебе.

– Месть? Они так и сказали? Или это ты сам так решил?

Звучит очень неправдоподобно. Кому могло понадобиться опускаться до такого варварства?

– Так и сказали. Я понял, что ты рассказала всё отцу, а он таким способом решил меня наказать…

Если информация о Лёниной маме меня пришибла, то эта новость, наоборот, встряхивает. Что за дикость? Отец не мог… Он же придумал, как выкрутиться из сложившейся ситуации. Зачем ему было нападать на Лёню? Или мог? Сейчас я уже ни в чём не могу быть уверена. Но если это правда, то это же кошмар!

– Лёня, что они тебе сделали?

– Просто избили и оставили умирать. Не знаю, хотели убить или просто напугать. Меня нашли рано утром, вовремя отвезли в больницу.

– Я ничего не знала о папиных планах… Может, это не он?

– Не знаю, но думаю, что кто-то из ваших. В целом, предсказуемо. Глупо было надеяться, что мне тебя отдадут… Мама решила, что с тобой мне будет грозить опасность, боялась, что эти люди вернутся и завершат начатое, убьют меня. Я её понимаю, но принять не могу… 

Лёня протягивает руки и берёт мои дрожащие ладони. Дёргаюсь. Не привыкла, чтобы меня трогали, но боюсь его злить. Осторожно забираю руки, он, к счастью, не настаивает.

– Я тебе неприятен? Прости. 

У меня по отношению к нему столько эмоций, особенно сейчас, когда начали проясняться причины событий далёкого прошлого. Горечь, боль, сожаление, жалость, обида, отчаяние, разочарование, злость… Но самая сильная – страх. Боюсь этого незнакомого мне жестокого мужчину, который отобрал у меня детей. Ещё и выдвигает непомерные условия, которым я вряд ли когда-нибудь смогу соответствовать. Он только с виду похож на того Лёню, которого я когда-то любила больше жизни.

– Знаешь, когда увидел тебе возле ресторана, то решил, что ты меня тогда предала и бросила. Сдала своему отцу, он расправился со мной, чтобы не мешался под ногами, а сама вышла замуж за кого-то из своих. Другого объяснения, как получилось так, что ты выжила и не сообщила мне об этом, не было. Такая злость поднялась! Ох, я готов был придушить тебя!

– Почему же напрямую не спросил? 

– Идиот потому что. И этих ещё послушал, Веню с Максом. Такой дичи наворотил… Стыдно до ужаса. Простишь меня?