— Спасибо, — решаю не отказываться от предложения.

Мы со всеми прощаемся и под внимательным взглядом мамы Любы выходим из кабинета.

— Мне кажется, — улыбается Дамир, — она думает, что мы с тобой решили сбежать вдвоём.

— Любовь Павловна, конечно, ошибается, — отвечаю с улыбкой, но предупреждающе-строго. — Она просто желает нам хорошего.

— Это бесспорно, — соглашаясь, он заводит машину.

До города доезжаем достаточно быстро, болтая о разной ерунде. Дамир признаётся, что после выигранного конкурса его жизнь ощутимо стала легче. А ещё на него обратила внимание дочка ректора, и как это ни странно, ее родители совершенно не против этих отношений.

— Ну пока, — я выхожу из машины возле дома Сергея и машу Дамиру рукой. — Спасибо. Очень рада, что у тебя все хорошо.

— Взаимно, — кивает мне парень. — Давай, не пропадай.

Я захожу в подъезд не сразу. Ещё пару минут стою и смотрю, как жители соседнего двора снова запускают в ночное небо салюты.

Мажу взглядом по окнам квартиры Сергея и замечаю в них свет.

Значит, Северов уже дома.

От этой мысли начинает «сосать под ложечкой». Я вспоминаю, каким взвинченным он ушёл на работу, и ускоряю шаг. Плохо, что я не успела вернуться, до его прихода.

Открываю дверь квартиры и уже с порога понимаю, что мой мужчина крайне не доволен. Потому что иначе с чего бы ему караулить меня в коридоре и смотреть таким взглядом, от которого хочется нервно почесаться во всех местах одновременно.

— Добрый вечер, детка. Ничего мне сказать не хочешь?

— «Добрый»… — отвечаю, переступая за порог. — А что? — замечаю разбитые костяшки рук и уточняю опасливо. — Что-то не так?

— Все так… — рычит Сергей. — Дверь в квартиру закрой и иди за мной на кухню.

Я раздеваюсь, мою руки и, как провинившаяся школьница, робко захожу в дверной проем кухни.

Северов задумчиво хмурясь, курит в открытое окно.

— Где твой телефон, Соня? — резко оборачивается ко мне. — Почему он не отвечает?

— В сумке лежит, — отвечаю осторожно, — разрядился…

— Где ты была? — рявкает, вжимая сигарету в пепельницу.

— Я же в интернат собиралась, — не понимая, почему он так завёлся жму плечами. — Я тебе говорила…

— Ты почему не позвонила, Соня? — продолжает психовать Сергей. — Ты хоть чуть-чуть представляешь себе, какая это большая опасность жить с обеспеченным человеком? У меня есть враги. Да у меня их просто дохрена! И хорошо, что в этот раз они ударили по бизнесу, но могли ударить по тебе! Просто чтобы сделать мне больно!

Сергей в несколько широких шагов подходит ко мне и с силой хватает за предплечья.

— Ты понимаешь это, ненормальная? Ты же просто магнит для всякой жести!

— Больно… — морщась, веду плечами.

— Потерпишь! — обрывает меня Северов. — Какого черта ты позволяешь себе возвращаться домой на левых тачках? Хотя всегда можешь позвонить, и я пришлю машину!

— Это не левая тачка! — повышаю голос, пытаясь достучаться своей правдой до Сергея. — Меня подвёз парень, который в прошлом году выпустился из интерната. У него есть своя девушка, если тебя это заботит! Пусти, — чувствую, как от пальцев Северова горит кожа. — У меня останутся синяки.

— Детка… — он срывается, впиваясь поцелуем в мои губы.

Прихватывает сзади меня за шею и крепко вжимает в себя.

Я окончательно перестаю понимать, что происходит, и чем вызвана такая бурная реакция на мой отъезд всего на несколько часов. В голове Сергея определенно закручен какой-то совершенно алогичный клубок причин, доступных только ему.

— Как дела на работе? — шепчу между горячими поцелуями, пытаясь нащупать нить конструктивного диалога.

— Жопа полная, — рычит он и, подхватывая меня, усаживает на стол.

— Серёжа… — я пытаюсь остановить его руки, которые пробираются мне под платье и нахально стягивают по бёдрам колготки. — Серёжа, нет! — видя, что Северов не понимает, я повышаю голос.

Он вжимается губами мне в висок, стискивает в руках талию и тяжело дышит.

— Мне очень надо, детка, я нежно, не бойся…

— Я не хочу… — шепчу упрямо, чувствуя, что мне самой страшно от этого отказа. Но я же не кукла-антистресс!

Сергей отстраняется.

— Извини…

Он возвращается к окну и подкуривает новую сигарету.

Я сижу на столе, смотрю на его широкую спину и каким-то шестым чувством понимаю, что действительно виновата. Не в своей логике, а в его. Потому что он волновался, ему было плохо и тяжело.

— Серёжа… — тихонько подхожу и ложусь щекой на его спину. — Я тебя люблю. Я не хотела тебя волновать… Чем мне тебе помочь?

— Приготовь ужин, детка, — он разворачивается и гладит мня разбитыми костяшками по скуле. Я машинально их целую. — Пойду пока в душ схожу.

Кушаем мы напряжённо, но почти мирно. Я несколько раз порываюсь рассказать Северову про то, что нашла кулон, но не решаюсь, чтобы случайно ничего не испортить.