— Ваше высочество?

— Покажешь мне свою мастерскую?

Зельеварщица моргнула, словно жук, на которого попал свет.

— Как пожелаете.

Они прошли за Квинн по строгим коридорам Айронхолла к покоям леди Ингрид. Каменные чаши, бочки жидкости и ящики занимали пространство, а еще разбросанная бумага. Солдаты ходили тут днем и ночью, один за другим становились Пятыми Талантами, готовясь к вторжению.

Джессамин сама знала, как просто было использовать это орудие. Пятые Таланты спасли порт, потом город, остров и империю. Она продолжила бы, и они поглотили бы весь мир. Но на том утесе, когда Мика коснулась ее, она решила выбрать другой путь. Теперь нужно было доказать это.

Она открыла окно с видом на бухту. Эта часть крепости граничила с обрывом. Волны разбивались об камни далеко внизу. Море было тут глубоким и красивым. Подойдет.

Джессамин одну за другой отнесла каменные чаши к окну своими сильными руками. Она подняла первую, осторожно накренила и вылила зелье Пятого Таланта в окно. Ветер рассеивал зелье, и оно лилось в море, брызги блестели, как рубины. Джессамин смотрела на его падение, ценила красоту момента, а потом подняла следующую чашу.

Вылив все зелье Пятого Таланта, Джессамин опустошила бочки крови, ящики костей и все ингредиенты, которые Квинн использовала для жуткого варева. Другие предлагали помощь, но она отмахнулась. Ей нужно было сделать это. Показать, что, хоть она зашла далеко на темном пути, она все еще могла вернуться.

Зелье и другой мусор сделали воду темной и мутной сначала, но море было сильным. Волны смешивали и рассеивали гадкие ингредиенты, очищая их, унося их. Вскоре белая пена на волнах скрыла красно-черное пятно.

Зелье уплыло в море, и Джессамин повернулась к остальным.

— Квинн, формула?

Зельеварщица вздохнула, словно знала, что будет, и вытащила сверток бумаг из кармана. Она вручила его Джессамин.

— Ты ее запомнила?

Глаза Квинн расширились, и она убрала волосы за ухо.

— Ваше высочество, — быстро сказала она. — Клянусь не говорить об этом вслух, не записывать, не варить это зелье, пока я живу. Клянусь памятью о моих родителях, которые погибли на этом острове.

— Я ценю это, — сказала Джессамин, — но тебе лучше остаться под опекой нового ордена Пятого Таланта, чтобы ты осталась честной.

Она посмотрела на бумаги. Она не читала их, чтобы формула не осталась в памяти, соблазняя ее. Она не хотела бросать их в море. Они все еще могли попасть в опасные руки.

Мика появилась рядом с ней, держала лампу.

— Тебе понадобится это.

Джессамин улыбнулась. Мика подняла лампу, и она сунула бумаги в огонь страницу за страницей и дала им сгореть.

Эпилог

Мика была со своим лицом, когда пошла встретиться с Калебом. Она не видела его месяц. Его работа с Пятыми Талантами занимала его так же сильно, как ее миссии императрицы. Калеб несколько месяцев искал дом для ордена Пятого Таланта, эта задача требовала осторожных переговоров с представителями королевства Обсидиан. Они не могли быть слишком близко к границе — например, в Талоне — иначе посчитаются угрозой, как и не могли оставаться глубоко в империи, потому что покажется, что они что-то скрывают.

Калеб недавно побывал в отдаленном поместье над бухтой Капля на острове Винноу, где думал устроить убежище Пятых Талантов. Мика находила время увидеться, когда они оказывались на одном острове, и, пока она поднималась по склону холма к поместью в бухте Капля, она надеялась, что это будет последнее место. Навещать его будет проще, если он будет жить в этом тихом месте с видом на море Сердца.

Мика была на пути к Кристальной гавани с последней миссии. Джессамин послала ее переговорить с группами, как в Даствуде в Сильверфелле, которые пострадали от рук лорда Обера. Мика долго говорила с Таллисой, чьи три Таланта причиняли ей большую боль, и с Эдом, одним из первых Пятых Талантов. Он нашел путь в Даствуд и признался в чувствах Таллисе. Они вместе говорили за тех, кто столкнулся с зельем лорда Обера до того, как оно стало идеальным.

Мика, Эд и Таллиса договорились, что Даствуд первым получит помощь от нового ордена Пятого Таланта. Калеб планировал пригласить Талантов, похожих на него, в орден — и императрица поддерживала этот ход. Несмотря на совершенные ошибки, Джессамин хотела загладить вину.

Сначала Мика задумалась, была ли нужна Джессамин, если та сама могла менять облик.

— Не глупи, Микатея, — сказала Джессамин, когда Мика подняла тему. — У меня нет времени учиться в Академии. Ты должна научить меня всему об изменении облика. Уверена, я буду в этом хороша.