Они обволакивали сознание, словно паутина, не позволяя вырваться наружу, с каждой секундой становясь всё мрачнее и мрачнее, заводя в тупик. Изо дня в день, от ночи к ночи Соколовская не покидала его изъеденное, словно червотоком, сознание.

Она боялась его… Она сыпала на него проклятья… Она пожелала ему смерти… И это самое малое, что стоило делать. Заслужил. Он заслужил всё это сполна, именно поэтому Чечня явилась искуплением. Чёртова Ирония Судьбы! Однако, как ни крути, но только тут получилось стать человеком.

Александр открыл глаза, уставившись в нависший над ним второй ярус кровати. Нет… Чечня – не наказание. Чечня – это спасение. Шанс начать жизнь с чистого листа, если кто-то свыше сочтёт его достойным.

Глава1.4. Лучший друг

Два года назад, 1996 год, Москва

Вадим Петрович ожидал сыновей в машине перед домом. Когда запищала входная дверь, и из подъезда показались два высоких парня в обществе обворожительной девушки, на губах мужчины появилась тёплая улыбка. Одиннадцатый класс… Уже такие взрослые, а казалось, только недавно были мальчишками.

Ерёменко покачал головой. Как быстро бежало время. Он наблюдал за беседой Стаса и Кати. Хороший вкус, не поспорить. Выбирать хороших девушек сын умел, а вот удержать их рядом с собой… Этому ещё предстояло научиться. Екатерину Соколовскую и впрямь было не узнать. Если бы Вадим Петрович не знал, что она жила в этом доме, спутал бы её с какой-нибудь знаменитостью: расцвела незаметно и быстро, как первый весенний цветок.

Стас стал первым из двоих сыновей, кто заметил это и решил не упускать случая приударить за девушкой. Ерёменко одобрительно кивнул. Хорошо, что Александр учился в параллельном классе, иначе соперничества не избежали бы. Вадим Петрович побледнел и посмотрел на племянника. Шторм шёл впереди пары: задумчивый, сосредоточенный и серьёзный.

Света и Женя гордились бы им. Жаль, что они не смогли дожить до этого момента. Александру тогда было четырнадцать. Пока родители находились на переговорах в Европе, он жил у Вадима Петровича. Кратковременные разлуки с семьёй стали нормой, как только фармацевтический бизнес Ерёменко и Шторма пошёл в гору. Наверное, именно из-за нехватки общения Стас и Александр смогли быстро найти общий язык, словно были не двоюродными, а родными братьями-погодками.

Воспоминания о сестре причинили боль. Как старший брат, он не уберёг ту, кого клялся защищать. Если бы только сам поехал в аэропорт… Если бы встретил их лично, возможно, они бы не попали в автокатастрофу и выжили… Горькая гримаса отчаяния появилась на лице. Мужчина снова посмотрел на племянника. Как бы тяжело ни было, но прошло уже четыре года – достаточный срок. Хватит… Он оплакал её, оплакал и отпустил.

Вырвавшись из воспоминаний, Ерёменко улыбнулся и, когда ребята сели в машину, от былой скорби не осталось следа.

– Вас надо в журнал «Форбс». Хорошо бы там смотрелись.

– Всё ещё впереди, дядя Вадим, – ответил Александр, устраиваясь на переднем сиденье рядом с ним.

– Тебе точно это не светит, – бросил Стас, закрывая за Катей дверь, когда та оказалась в салоне.

– Уж куда там… Я всегда только после вас, дорогие мои.

Когда все сидели на своих местах, Вадим Петрович включил зажигание и тронулся с места.

– Я надеюсь, вам не нужно напоминать, что домой вернуться вы должны на своих двоих.

Он сначала бросил серьёзный взгляд на Александра, а затем посмотрел на Стаса через зеркало заднего вида.

– Пап, мы уже говорили на эту тему, – замялся парень, не желая чувствовать себя маленьким мальчиком перед Катей. – Не начинай, ладно?

– Выпускной бывает один раз в жизни, – широко улыбнулся Шторм.

– Вот именно!

Вадим Петрович остановился в правом ряду, дожидаясь зелёного света светофора. Не отвлекаясь от длинного ряда машин, он спокойно, но достаточно громко произнёс:

– Вернуться самостоятельно и в более или менее адекватном состоянии. Я не хочу, чтобы потом пол-Москвы судачили, что дети Ерёменко устраивали пьяные дебоши публике на потеху. – Повернувшись в сторону Александра, он добавил: – Особенно это касается тебя.

– А что я?

– Не скромничай, Сань, – ударил его по плечу Стас. – Всем прекрасно известно, кто у нас главный по такого рода развлечениям.

Катя отвернулась к окну, чтобы скрыть улыбку. О характере Шторма ходили легенды. Да, возможно, большинство из них – чистой воды преувеличение, но то, что он мог завестись с пол-оборота, вспылить на ровном месте или полезть в драку было известно всем и каждому. Здесь и сейчас – только это имело для него значение, а о последствиях думать не хватало времени.