Шрифт:
– Я слушаю вашу цену, – тихо проговорила она.
– Ты.
– Что?
– Ты ляжешь со мной.
Женщина держалась из последних сил, и было неясно даже ей самой, чтобы она сейчас сделала: убежала прочь без оглядки или заехала кулаком по пропитой роже ведуна.
– Я не понимаю вас.
– А чего тут понимать? Ты хочешь чего-то от меня – и я хочу чего-то от тебя.
– Вы, должно быть, шутите. Я даю вам два мешка золотых за маленькое дело; я имела дела с ведунами и примерно представляю, что сколько стоит.
– А я сказал, что насрать на деньги, а не хочешь – пошла вон, ищи себе другого ведуна.
Женщина вышла за дверь, и по физиономии Милоры поняла, что та ничего не слышала, хотя ей было очень любопытно и страшно.
– Ну что, голубушка, ну что такое?
– Ничего. Пошли домой.
Прошла долгая ночь, в течение которой Ромэн, как ни пытался, не нашел Королевну. Он путешествовал отрывочно, перескакивал с места на место, постоянно держа в голове образ девушки. Он был во снах знакомых и не знакомых людей, искал среди их воспоминаний хоть малейший намек – все напрасно. Отчаявшись, парень вырвался из сна и открыл глаза, невольно застонав.
– Что такое, мой милый?
Ромэн вздрогнул. Около кровати сидела его матушка.
– Мама? Что ты здесь делаешь?
– Охраняю твой сон, милый.
Матушка была задумчива и казалось, была немного не в себе. Парень обратил внимание, что едва начинало светать, а матушка была уже будто собрана: на ней было темно-синее плотное платье, зашнурованное и затянутое, как и вчера, а поверх надет дорожный плащ; волосы собраны в прическу и одна лишь прядь выбилась, будто после неаккуратного сна. Ромэн знал, как матушка ревностно относится всегда к своему собственному облику и одежде, доводя, порой, служанок до слез своими придирками. Второй раз она является в неподобающее для визитов время, второй раз заставляет Ромэна смущаться и нервничать. Но в этот раз она и на себя не похожа. Что-то происходит с нею, думал Ромэн, и догадка, что это происходит из-за него – пугала больше всего. «Она знает про меня… или про сокола… или про Аю… нет-нет, не может этого быть, я ведь никому ничего не говорил!».
– Со мной все в порядке, матушка, не стоит беспокоится, – проворчал парень, переворачиваясь на другой бок, делая вид, что собирается снова уснуть.
– Ты такой…нервный последнее время, дорогой, я волнуюсь за тебя. Ты мой единственный сын, ты наш наследник – так как же мне не переживать? Я должна знать, я хочу знать, что с тобой…
– Я просто взрослею, мама, – ответил он, – и иногда мне снятся кошмары.
Леди Плэмери немного встрепенулась.
– Кошмары? Расскажи, что тебе снится, может, я смогу помочь?
Ромэн высунулся из-под одеяла.
– Да ничего особенного, матушка, перечитал много книг накануне, вот и снится все подряд… войны, сражения, кровь…
Матушка промолчала. «Не поверила, – решил сын, – эх, надо придумать что-то получше…».
– А еще иногда снятся драконы, что пожирают друг друга, а вокруг охваченные пламенем дома, и целые города гибнут под натиском сражений этих драконов – они вновь и вновь возрождаются из пепла и губят все живое, пока не уничтожат друг друга…
Эту историю Ромэн действительно прочитал в одной из книг, она звалась «Легенды и сказания прошлого мира». Матушка наверняка знала ее.
– Только это и снится?
– Да, мама, этот сон снится довольно часто, и я просыпаюсь как от кошмара. Думаю, не нужно больше читать такие книги на ночь. Ты больше не волнуйся, со мной все хорошо. Пойди отдохни, милая матушка, ты выглядишь усталой…
Медовый голос сына, казалось, убедил «блюстительницу сна», и она, наклонившись, чтобы поцеловать его в макушку, прошептала:
– Конечно, дорогой, конечно.
Вернувшись в свои покои, леди Плэмери взглянула на храпящего супруга. Старик спал крепко. Самостоятельно сняв костюм, она долго смотрела в отражение в зеркале, рассматривая себя в лучах рассвета.
Ромэн сразу вскочил с постели после ухода матери, и наскоро одевшись, побежал в птичник. Нужно было срочно предпринимать какие-то решительные действия: нельзя оставлять слишком деятельную мамашу наедине со своими догадками, да и так много еще нужно сказать Ае, что времени просто не было.
Глава 5
Девушка взмахнула крылом – рукав платья действительно был похож на крыло – и перед ней возникли старуха и молодая девица.
– Что, дорогие мои, отдохнули немного? Пора за работу.
Служанки поклонились и вышли из дома. Ая по привычке щелкнула пальцами и её дом накрыл купол защитных чар. Уже пять лет прошло с тех пор, как она сбежала от чародея, но ни на секунду она не переставала бояться, что однажды он отыщет её. Как она оказалась здесь и что это за «здесь» – поняла, конечно, не сразу. Поначалу думала, что лес попался какой-то нескончаемый и необитаемый – кроме живности – радовалась, что трудно будет найти её. Но дни шли, она плутала по бескрайнему лесу, снова и снова возвращаясь к пройденному месту, её поисковая магия не срабатывала. Со временем, обживаясь в заброшенной землянке на одной светлой поляне, Ая поняла, что она здесь единственная из людей. И то, что это каким-то образом проделал Тонкс – тоже стало очевидно. Девушка не даром была лучшей ученицей: она сотворила себе двух служанок из пойманных в силки кроликов, жаль только, что магия действовала не постоянно, и приходилось отпускать ушастых восвояси. Но время шло, вся лесная живность привыкла к девушке, и уже никто не боялся её; кролики, как дрессированные, стали приходить в определенное время, она обращала их в служанок на несколько часов, после чего всегда отпускала обратно. С помощью магии же превратила свою землянку в прекрасный дом с отделкой, очень напоминающий её родной дом, где жила с родителями. Наряды свои она давно уже перешила и изменила, магическим образом обновляя их раз за разом. Всю еду, которую удавалось добыть в лесу, Ая превращала в привычные блюда. Первое время «служанки» были действительно служанками, втроем они делали огромную ежедневную работу – это стало необходимостью, чтобы выжить в лесу. Затем ей стало невыносимо тоскливо и одиноко, тогда кролики составляли компанию за обедом, вышивкой, чтением книг. Все было «прекрасно» на первый взгляд, но кролики были кроликами, не умеющими говорить и думать, дом был землянкой, изысканные блюда – ягодами и травами, а Ая была единственной и обреченной Королевой этого мира.