Свернувшись калачиком на кожаном диване, вспоминаю самые счастливые дни своей жизни. Все они так или иначе связаны с Ромой. Их встречи. Совместно проведенное время. Редкие свидания, кино, прогулки. Его подарки, объятия. Я дышала и жила только ИМ… А он даже ни разу не сказал мне, что любит.

Ро-ма.

Это имя столько раз срывалось с моих губ в моменты нашей с ним близости, что и не сосчитать. Он такой горячий…

Сколько я о нем мечтала! Красивый. Умный. Успешный. Спортсмен. Лучший. Всегда и во всем. Да, тяжелый характер. Да, противоречивый до ужаса. Порой грубый и часто вспыльчивый, но невероятно мужественный и сильный. За ним действительно как за каменной стеной. И никому другому я эту стену не отдам. Уж ЕЙ тем более! С лица земли сотру эту тварь, если понадобится…

Глава 47

НИКА

Спина затекла. Сколько вот так проспала не ясно. Мать так и не вернулась. И это несказанно вымораживает.

Поднимаюсь с дивана, расправляю короткое платье. Включаю свет и снова сажусь. Достаю косметичку из сумки диор и тщательно привожу себя в порядок. Решено. Поеду к нему. Пусть в лицо мне все объяснит.

Последний разговор, состоявшийся между нами неделю назад, мне не понравился совсем. Рома чуть ли не прямым текстом сообщил, чтобы я его не тревожила. Я тогда от обиды, царапающей ребра, еле сдержала слезы, рвущиеся наружу. И смолчала зачем-то. Покорно приняла.

Время половина восьмого. Набираю его номер, но в ответ слушаю уже ставшие такими привычными длинные гудки.

Гулко тарахтящее сердце. Сброс. Набираю заново. Снова сброс. Злость подкатывает к горлу. Душит, давит. Абонент не доступен. Выключил телефон?

С НЕЙ? Неужели он с НЕЙ?

Сижу еще с полчаса и тупо пялюсь на стену. Потом встаю. Подхожу к большому дубовому столу. Открываю дверцу бара. У матери всегда тут припрятан алкоголь.

Наливаю себе виски. Опрокидываю бокал залпом, кашляю и морщусь, но в глотке так приятно горячо. И сейчас по идее меня должно немного отпустить. Так и происходит. Еще один бокал — и в голове чувствуется приятное, легкое головокружение.

Хватаю сумку и фурией вылетаю из комнаты, громко хлопнув дверью. На ходу натягиваю шубу, не попадая с первого раза в рукав. По пути едва не сбиваю с ног официантку. Тупая сука. Ору ей, что она уволена. А так и будет, стоит мне лишь мать попросить об этом.

Выбегаю на улицу и сажусь в ауди, все это время ожидающую меня на парковке ресторана. Диктую адрес Беркутова. Выпитое расслабляет. Дает возможность собраться. И вот, в районе девяти я уже стою у элитной стеклянной новостройки. Нацепив на лицо маску хладнокровия, захожу в холл, не реагирую на тухлое приветствие вахтерши и сразу направляюсь к лифтам. Там придирчиво осматриваю себя с ног до головы.

ИДЕАЛЬНА до самых кончиков темных волос.

Приди в себя, Рома. Я же, черт возьми, лучшая!

На двадцать первом этаже пару минут слушаю тишину и лишь потом решительно стучу в дверь его квартиры. Квартиры, которую ему подарил отец в прошлом году.

Щелчок. Дверь открывается. Любимые глаза напротив, чуть взъерошенные волосы.

— Ника? — хмурится он.

— Привет Ром, — выдавливаю из себя кривую улыбку, в то время, как сердце рвется на части. — Я войду, ты не возражаешь?

О, он, судя по недовольному взгляду, еще как возражает, но все же пропускает меня в свою обитель.

Удивительно, но здесь я была всего несколько раз. Да и то, не задерживалась. Роман в этих стенах любит проводить время в одиночестве. Ни шумных вечеринок, ни посиделок с друзьями… Только там, в элитном поселке, либо у Яна или кого-то из парней.

— Я звонила… — захожу в квартиру и расстегиваю молнию на сапогах.

— Был занят, извини.

Киваю. З а н я т. Все чаще ему не до меня…

Иду следом за ним. Останавливается у большого панорамного окна и смотрит вниз на ночную Москву. В квартире горит лишь приглушенный свет, и я невольно любуюсь красивым профилем, высеченным словно скульптором.

Подхожу ближе. Обнимаю со спины.

— Рооом, — вдыхаю его запах, утыкаюсь носом в крепкую шею и блаженно опускаю ресницы. — Я ужасно по тебе скучаю!

— Ник, — разворачивается.

— М? — заглядываю ему в глаза.

Что там в них? Совсем ничего? Обнимаю его, чувствуя, как вдоль позвоночника крадется тревога.

— Ты зачем приехала? — спрашивает недовольно. Будто не понимает. Будто не знает, что я зависима от этих больных отношений.

— Говорю же, соскучилась, — все же касаюсь его губ. — Очень сильно соскучилась.

Льну к нему, прижимаюсь к сильному телу, запускаю пальцы в мягкие, темные волосы.

— Я тебя хочу, Ром, — шепчу горячо, отчаянно и страстно.

— Стой, тормози, — пытается меня остановить, но я вцепилась в него, не желая отпускать. И речь сейчас не только о том, что происходит здесь.