«Хотя кому-как…» — отстранённо подумал Гаспер, — «вон, дяде Гарфилду его дар отсутствия похмелья явно больше по нраву, чем мой».

Вопреки здравому смыслу, это действительно был его дар. Вечный пьяница мог устраивать самые продолжительные запои, а вся окружающая алкашня давным-давно зареклась пытаться с ним соревноваться. Этот человек мог пить что угодно и сколько угодно, а на утро, несмотря на свои немолодые годы, он был бодр и свеж, даже перегара не было.

— Здрасьте, дядь Гарфилд, — поздоровался Гаспер.

— Д-д-даров, — махнул тот рукой, все еще силясь вставить ключ. Он даже зажмурил один глаз, словно пытаясь прицелиться.

— Вам помочь?

— Й-й-я сам… — ответил тот. Однако, уже через пару секунд заявил, — ну пом-могай, давай, чего ты…

Гаспер осторожно забрал ключ, после чего в одно мгновение открыл замок. Мужчина же не стал ждать, буквально влетев в открывшуюся дверь. Судя по грохоту бутылок внутри, долетел он прямиком до пола.

И правда, среди россыпи бутылок, воцарилось пьяное тело Гарфилда. Вздохнув, Гаспер воткнул ключ в замок изнутри, после чего закрыл дверь. Несмотря на происходящее, он хорошо относился к этому человеку. Если вычеркнуть постоянные пьянки после работы, то он был действительно хорошим. Вполне рукастый, добродушный, но несчастный в душе. Сколько Гаспер себя помнил, он всегда помогал их семье, когда требовалось мужская рука в быту. Да и на лесопилку парень попал через Гарфилда, тот поручился перед Баунтли, а позже всегда присматривал и давал поручения Гасперу, грубо говоря, взяв Гаспера к себе в помощники. И благодаря своему хорошему положению на работе, (так как туда Гарфилд всегда являлся трезвым, как стеклышко), его просьбу исполнили.

Крауль прошел две квартиры, после чего аккуратно постучал в покосившуюся дверь с идеально ровно прибитым номером «24». Мама давно жаловалась, что дверь того и гляди рассыплется, однако попросить Гарфилда о новой все никак не успевала. Ей было невдомек, что Гаспер уже как неделю назад сам упросил начальника, дабы каждый день после работы можно было задерживаться на пятнадцать минут. И вот, почти неделю они вместе понемногу делали новенькую дверь. Оставалось лишь покрыть лаком и прикрутить петли.

Тем временем, на стук раздался очевидный вопрос: «кто там?»

— Это я, — негромко ответил Гаспер, не желая беспокоить соседей. Стены здесь были откровенно хлипкими и деревянными, порой можно было даже услышать как кто-то жует в соседней квартире.

Весь дом состоял из прогнивших досок, как и большинство строений в Трущобах. Никем не чиненные и стоящие десятилетиями, квартиры, размером примерно пять на пять метров составляли самую обширную касту жилплощади. Маленькие, скромные, но тем не менее, весьма доступные жилища обставлялись хозяевами в меру их сил и возможностей. Кто-то даже доходил до возможности делать ремонт, обновлял доски полов и стен, покрывал их штукатуркой, утеплял с помощью глины и извести, а особо богатые вешали шкуры на манер ковров.

Дверь отворилась, и на Гаспера уставилась пара голубых глаз. Сердце парня ёкнуло, стремительно набирая темп.

— Привет… — тихо проговорил он, улыбнувшись.

— Опять Барт? — недовольно спросила девушка, отходя в сторону.

— Просто упал. Скользко на улице, дождь был.

— Угу, рассказывай, — фыркнула она.

Аврора Крауль. Голубые глаза, прекрасная фигура и темно-русые волосы, вечно завязанные в конский хвост. Сколько Гаспер себя помнил, она всегда ходила именно с такой прической, лишь изредка распуская волосы, да и то, только если готовилась спать.

Вопреки фамилии, они не были родней. Несколько лет назад близкий друг матери Гаспера, зарабатывающий на жизнь гладиатором, проиграл один из своих боев, не зная, что его работодатель поставил на кон его самого. Владелец победителя забрал мужчину и уехал куда-то на юг, в то время как Аврора, которой на тот момент было двенадцать, осталась одна. Мать умерла вскоре после родов, и единственным человеком, с которым девушка была более-менее знакома, это как раз и была мать Гаспера, Ванесса. Добрая женщина взяла девочку под крыло, приняв в семью, хоть им и вдвоем было несладко.

Однако, все сложилось очень даже неплохо. Ванесса была торговкой, раньше, как знал Гаспер, она ходила караванами, но отошла к рыночной торговли, как раз незадолго до появления сына. К сожалению, отца мальчика вскоре забрали на войну, где он скоропостижно скончался. Впрочем, это было то, что рассказала мама. Сам же Гаспер не раз и не два задумывался, а не сбежал ли отец просто-напросто? Как он узнал позже, в те годы их страна ни с кем не воевала, а наплывов тварей с других материков попросту не было.

Так или иначе, Аврора стала сводной сестрой Гаспера, а тот… вскоре не смог её воспринимать в родственном плане. А вот в романтическом, очень даже.

И вот, парень оказался в жутких лапах юношеской любви. Жуткая штука, а учитывая Трущобы, все становилось еще хуже. И пока Аврора со временем вполне себе свыклась с мыслью, что теперь у неё есть младший брат (пусть разница и составляла всего полгода), Гаспер же все сложнее мог оставаться спокоен. Увы, но такова физиология, его поселили вместе с привлекательной ровесницей в самый разгар полового созревания, и тут никак не поможешь словами о том, что «теперь мы все — семья».