Он красноречиво позвенел кошельком. Натан откупорил бутылку и разлил вино по бокалам. Тем временем Фрейда очнулась.

– Эрик!
– позвала она.

– Я здесь, мама.

Обняв его за шею, она заплакала.

– Нам сказали, что вас судили и приговорили к смерти.

– Так и было, - мягко сказал Эрик.
– Но мы заслу-жили прощение и получили свободу.

– Почему ты не прислал весточку?
– с легким укором сказала Фрейда и осторожно дотронулась до щеки Эрика, словно все еще не могла поверить, что это действительно он.

– Не мог, - сказал Эрик.
– Мы были на службе у принца, и, - он оглядел комнату, - нам не разрешали нико-му сообщать об этом. Но теперь все это уже в прошлом.

Фрейда удивленно покачала головой, потом вновь косну-лась щеки сына и поцеловала ее. Положив голову ему на пле-чо, она промолвила:

– Мои молитвы были услышаны.

– Она молилась за тебя, парень, - сказал Натан, смахи-вая слезу.
– Мы все за тебя молились.

Ру видел, что Эрик очень взволнован, но, как всегда, ста-рается не показать своих чувств. Он глубоко вздохнул и нео-жиданно понял, что сам готов разреветься. Ему стало очень неловко.

– Ну, как ты? Как поживаешь?
– спросил Эрик у матери.

Фрейда выпрямилась и взяла Натана за руку.

– В моей жизни кое-что изменилось.

Эрик перевел взгляд с матери на кузнеца.

– Вы... вместе?

Натан улыбнулся.

– Мы поженились прошлым летом.
– Внезапно он по-мрачнел.
– Надеюсь, ты не возражаешь?

Эрик наклонился через стол и с радостным воплем заклю-чил своего отчима в медвежьи объятия, едва не опрокинув вино; бутылку спасла только мгновенная реакция Ру.

– Возражаю ли я? Лучше вас я не знаю человека, Натан, и если я могу назвать кого-то своим отцом, так это вас.

Эрик снова сел и посмотрел на мать, не стыдясь собствен-ных-слез, а потом крепко обнял и ее.

– Я счастлив за тебя, мама, - сказал он.

Фрейда зарумянилась, как невеста.

– Ты пропал, а он был так добр ко мне. Он каждый день утешал меня в горе, Эрик.
– Она коснулась щеки Натана с такой нежностью, какой даже Эрик никогда не удостаивался.
– Он обо мне заботится.

Ударив рукой по столу, Эрик воскликнул:

– Мы празднуем!
– И обратился к Мило: - Хочу, чтобы вечером вы выставили свое лучшее вино и самую вкус-ную еду, хочу, чтобы мы перещеголяли императрицу Кеша!

– Будет сделано!
– сказал Мило, причем глаза его подо-зрительно заблестели.
– Но возьму я с тебя лишь столько, сколько ты сможешь заплатить.

Ру засмеялся.

– Вы не изменились, господин трактирщик.

– А где Розалина?
– спросил Эрик.

Мило с Натаном переглянулись.

– Она со своей семьей, Эрик, - наконец ответил Натан.

Эрик, ничего не понимая, поглядел по сторонам.

– Семья? Вы ее отец...

Ру взял его за руку.

– Она со своим мужем, Эрик.
– Он посмотрел на Мило.
– Это Натан имел в виду. Мило?

Мило кивнул:

– Именно. И теперь я к тому же дед.

Эрик снова сел. Он был в полной растерянности.

– У нее ребенок?

Мило взглянул на Эрика.

– Да.

– А кто отец?
– спросил Эрик.

– Она вышла за юного Рудольфа, подмастерья пекаря. Ты его знаешь? спросил Мило. Эрик кивнул.
– Он соби-рается вскоре завести собственную пекарню. Розалина живет у него, дом через площадь.

Эрик встал.

– Я знаю этот дом. Пойду повидаю ее.

– Не спеши, сын, - сказала Фрейда.
– Она ведь тоже считает, что ты умер.

– Я понимаю.
– Эрик еще раз поцеловал мать.
– По-стараюсь не напугать ее до смерти. Я хочу, чтобы вечером она пришла.
– Он помолчал и добавил: - С Рудольфом.

– Я пойду с тобой, - сказал Ру.

Фрейда сжала на прощание руку Эрика.

– Только вы не уходите надолго, а то я подумаю, что все это мне приснилось.

Эрик рассмеялся.

– Вряд ли. Дункан, кузен Ру, очарует тебя историями - удивительными и неправдоподобными.

Ру и Дункан улыбнулись.

– Надеюсь, он не слишком ее очарует, - взглянув на Дункана, проворчал Натан.

Эрик опять засмеялся.

– Мы скоро вернемся.

Из трактира Ру и Эрик вышли на улицу, ведущую к го-родской площади. Они так торопились, что едва замечали го-рожан, которые, увидев знакомые лица Руперта Эйвери и Эрика фон Даркмура, в изумлении останавливались. Один мужчина даже выронил кувшин с вином, когда мимо него быстрым ша-гом прошли те, кого давно считали мертвыми.