Что он его выгоняет?

— Больничный только отдайте — говорит Энтони.

— Подойдете в регистратуру за ним.

— Отлично.

Доктор уходит. Что только что было. Его выгнали в таком состоянии.

— Поехали домой — тихо говорит он.

— Энтони, но как ты без лечения. Твое сердце?

— Все хорошо, блин, где моя одежда.

— Садись я помогу тебе.

Он садится на кровать, а я ищу его вещи. Как он будет лечиться дома? Нахожу его вещи и подаю ему. Плавки он одевает сам, остальное я помогаю ему одеть.

— Пойдем? — спрашиваю.

— Ага.

Он поднимается, опираясь на меня, и мы идем очень медленно.

— Если голова закружится, скажи.

— Ага — он шагает более уверенно.

Подходим к регистратуре, надеюсь, врач пошутил. Но ему отдают больничный лист, закрытый.

— Как? Он не может выйти завтра на работу вы что? — возмущаюсь я.

— Идем — говорит он хрипловатым голосом.

— Да, вы, что издеваетесь!

— Успокойся солнышко, пойдем, пожалуйста.

Мы доходим до лифтов, останавливаемся, он немного отдыхает.

— Я надеялась, он пошутил — говорю я.

— Не переживай, дома все равно лучше, чем здесь.

Мы спускаемся и выходим из больницы. Он садится на скамейку, ему тяжело было идти. Вызываю такси.

— Какой у тебя адрес?

Он называет, и я заказываю такси.

— Что ты будешь делать с работой?

— Попрошу отпуск на неделю, надеюсь, восстановлюсь.

Такси приезжает, и мы садимся потихоньку. Приезжаем быстро.

— Мама, наверное, удивится — говорит Энтони.

— Конечно.

Он открывает дверь, мы заходим, и Энтони застывает.

— Ты почему в таком виде? Во, что опять вляпался? — спрашивает мужчина в возрасте, наверное, его отец.

— Все нормально — сдержано говорит Энтони.

— Ты видел себя? — возмущается тот.

— Вообще-то он из больницы и ему надо отдыхать.

— А ты кто такая?

— Это Дана — он запинается, но потом продолжает — моя девушка.

— Что — то ты часто меняешь своих девушек — бросает небрежно он и вижу боль в глазах Энтони.

— Это тебя не касается — кричит он.

— Конечно это твоя жизнь, мне вообще все равно, он разворачивается и уходит.

— А как же иначе, тебе всегда было пофиг на нас с Уилом. После смерти Джены ты вообще забил на нас — говорит он в сердцах. Глажу его по спине — он тяжело выдыхает.

Надо, чтобы он успокоился.

— Может, присядем? — указываю на диван.

— Нет, пойдем наверх, там моя комната.

— Точно не хочешь передохнуть?

Он облокачивается на перила.

— Извини за его слова. Я не меняю девушек как перчатки. Эм была первой, с кем мне захотелось строить отношения. Не думай обо мне так. Он не прав.

— Я и не думала Энтони. Я же не слепая. Я вижу, что ты не такой. Ты на много лучше.

— Правда? — Он ухмыляется.

— Да идем.

— Ага.

Мы долго поднимаемся по лестнице, с передышками. Ему тяжело. В какой-то момент его заносит, и он опускает голову мне на плечо. Отдыхивается.

— Подожди, немного — шепчет он, и мы останавливаемся.

— Как ты?

— Голова кружится.

— Держись, далеко ещё?

— Моя комната в конце коридора.

Вот блин. Еще и коридор. Я очень боюсь, что он сейчас сознание потеряет, я же его не удержу. И отец его куда-то ушел.

— Идем — шепчет он.

— Уверен?

— Угу.

— Голова прошла?

Он мотает головой в ответ, но идет потихоньку. Мы идем почти в конец коридора. Когда доходим до его комнаты он почти без сил. Открывает дверь, и мы заходим. Он закрывает дверь. Мы доходим до кровати, и он ложится и отдыхивается.

— Воды? — спрашиваю.

— Да, пожалуйста, ванна там — он указывает на дверь внутри комнаты.

Набираю воду и возвращаюсь к нему. Подаю стакан, он медленно садится и отпивает пол стакана.

— Спасибо. Я хочу переодеться, поищи пижаму в шкафу.

— Хорошо.

Открываю шкаф все вещи так ровно сложены. Нахожу очень приятную на ощупь пижаму.

— Эта пойдет.

— Да спасибо.

Снимаю с него футболку и джинсы и одеваю пижаму. Он так мило по- домашнему выглядит в ней.

— Как голова?

— Уже лучше, спасибо.

— Надо что-то приготовить на ужин, где у вас кухня?

— У нас Луиза все готовит, только ей надо сказать, что мы дома.

— Хорошо, где она.