Шрифт:
– Ты слышал, – раздался холодный голос Ланы. – Отпусти.
Я оказалась свободной и едва не упала. В мою сторону шагнули ещё двое мужчин.
– Какого… Да, что с вами такое? – во рту стало горячо.
– Так, всем стоять и не рыпаться, – моя новая подруга вышла вперёд. – Мы пришли познакомиться и отдохнуть. Те, кто хочет остаться – будьте паиньками. Иначе, порву на тряпочки.
– Ведьма, – выдохнул кто-то недовольно.
– И не забывайте об этом.
– Мне лучше уйти, – стало зябко.
Я была не права. Хуже быть могло. Оказаться в компании незнакомой ведьмы – вот предел невезения.
– Ты действительно так считаешь? – обернувшись, очень тихо спросила Лана.
Вместо ответа, я обхватила себя руками. Все знают, что ведьмы могут многое. И мысли читать и манипулировать ими.
– Не нужно быть мною, чтобы понять очевидное, – вздохнула девушка. – Я везде была ни к месту. И только здесь…
И тут я заметила в вырезе сарафана тонкие линии шрамов. Совсем как у меня. Они начинались у выступающей кости атланты и спускались под ткань. Регенерация у таких как она отменная, а значит раны были ужасающими. Действительно.
Заметив мой изучающий взгляд, ведьма натянула на плечи палантин.
– Я знаю, что это такое, – тихо пояснила она, касаясь пальцами ключицы. – Мне везде были не рады.
– Ты из ущербных?
– Мне никогда не нравилось это слово, – Лана отошла к воде и села на песок. – Оно ведь не раскрывает всего, что нам приходится пережить.
– Как будто мало ненависти людей и пустых надежд. Будто мало неприязни родных, – продолжила я.
– Ты давно одна?
– Всегда. Сколько себя помню. Даже в собственной семье.
На тёмной воде бликовала восходящая луна. Меняющиеся проявили несказанную деликатность отойдя подальше и демонстративно не смотря в нашу сторону. Я не тешила себя надеждой, что они нас не слышат. Не эти Другие.
– Около пяти лет я ищу новый дом.
– Ты в бегах?
– Я не совершила ничего незаконного, – возразила с жаром.
– Это не ответ.
– А это допрос?
Я села рядом, у самой кромки воды и скрестила ноги.
– Мне хотелось бы просто поговорить. Ты ведь подала заявку в ратуш?
– Пару дней назад, – я старалась не напрягаться, но выходило слабо. – Поселилась в недорогом отеле в большом городе и ждала звонка.
– А как ты встретила Закари?
– Он нашел меня, – я пожала плечами. – Проснувшись, вышла перекусить. Наверно, мне не повезло выбрать район для немёртвых, потому что магазины были закрыты. Пришлось шагать по полупустым улицам. Когда я заметила…– от воспоминаний меня зазнобило, – что за мной следят, то попыталась сбежать. Это было так глупо.
Неожиданно девушка взяла мою ладонь в свою и сжала её.
– Ты ведь не читаешь мои мысли? – с подозрением спросила я и прежде, чем получила ответ поняла, что сморозила глупость.
– Я не делаю ничего подобного, – ведьма грустно улыбнулась. – Многое из того, что придумывают о нас полнейшая чушь.
Кивнув, я позволила ветру ласкать кожу.
– Меня загнали толпой, – продолжила я, когда молчание затянулось. – У койотов так принято. Завидев открытые ворота штрафной стоянки, я забежала на территорию. Надеялась спрятаться между машинами, пока охрана не увидит нас и не вмешается.
– Но она не появилась.
– Нет, – я сглотнула горечь. – Никто не обязан помогать чужаку.
– Не в этом городе, – возразила девушка. – Здесь мы не позволяем происходить подобному.
– Думаю, что меня это не касается. Я ведь не принята в общину.
ЗАК
Ветер дул мне в лицо. Поэтому Лак и не заметила моего приближения. Она сидела на песке, негромко рассказывая ведьме о своих злоключениях. Со мной она этим не поделилась. Внутри меня поднялась волна обиды. Глупость полнейшая. Она мне не должна, даже несмотря на то…
Лакми отбросила волосы назад и её аромат покачнул меня. Да что же эта кроха сделала со мной? Наверно, мне прямо сейчас стоит развернуться и уйти, оставить девушку и свои планы относительно её роскошного тела.
Будто ощутив моё присутствие, Лакми оглянулась с тревожным выражением на лице. Она смотрела в мою сторону, но не видела. Я поднял руку, но кроха не проследила за этим движением. В груди что-то отчаянно дернулось. Кажется, у меня есть сердце. Потому что оно заныло. Представляя, что пережила ущербная в стае полноценных перевертышей, я вспоминал тонкие полоски шрамов на её атласной коже. Они мучали девочку. Мстили ей за то, что она не могла трансформироваться.