— Ваша честь! — подала голос Гермиона, обратившись к Огдену.

— Да, мисс Грейнджер?

— У меня есть оригинал дела мистера Скабиора, — Гермиона перебрала документы в кожаной папке, вынула еще одну папочку поменьше и отправила в полет к Тиберию. Пора брать дело в свои руки — поняла она. Скабиору нельзя оставлять время для высказываний! — Ознакомьтесь, пожалуйста, с содержанием. Также там приложены чеки, которые выдавались Комиссией по учету маггловских выродков, — девушка тряхнула кудрями, сбрасывая напряжение. — В период с ноября 1997 года по апрель 1998 года. Они являются подтверждением того, что мистер Скабиор действительно являлся егерем, но также прямо указывают на то, что между ним и Комиссией был заключено некое соглашение, которое можно идентифицировать, как трудовой договор, пусть и заключенный в устной форме.

Огден хмурился, изучая содержимое папки. Скабиор на секунду перевел глаза на Гермиону. Та стояла с решительно выпрямленной спиной и горящими глазами смотрела на судей. Тиберий передал дело дальше, остальным членам Визенгамота. Поднялся недовольный шум.

— Вы хотите сказать, мисс Грейнджер, — подала голос одна женщина, с длинными седыми волосами. Гризельда Марчбэнкс, одна из старейшин Визенгамота. Она демонстративно покинула свой пост в 1995 году, протестуя против назначения Амбридж инспектором школы, а потом, после падения режима Темного Лорда, вернулась обратно. — Что Министерство заключало договора с егерями?

— Долорес Амбридж, отвечавшая за деятельность вышепоименованной Комиссии, действительно хотела очернить репутацию Министерства, захваченного Темным Лордом, и привлекала к поискам магглорожденных всех, кто мог бы в этом преуспеть. Например, Стаю оборотня Грейбека, к которой принадлежал мистер Скабиор, — Гермиона нервно облизнула губы и продолжила, вновь достав из папки новый документ. Сделанный буквально вчера утром. Она отправила его по воздуху к Огдену. — Рассмотрите, пожалуйста, еще один документ. Это свидетельство о регистрации оборотня в реестре Министерства Магии.

Скабиор мрачно зыркнул в сторону Гермионы. Ну конечно, что он хотел. Грейнджер давно твердила об этом, но там вроде как надо было указать реальное имя? Или там тоже будет написано “мистер Скабиор” — рассмеялся про себя Крейг, впрочем, Герми выглядела очень убедительной с этой кучей документов в руках. Верховный чародей посмотрел свиток и передал остальным.

— Вы подтверждаете, что являетесь оборотнем? — строго посмотрел на него Огден.

— Да, я оборотень, — вполне себе гордо заявил Скабиор, задрав нос повыше. — Никогда этого не стеснялся и не намерен начинать.

— Как давно вас обратили?

— Тринадцать лет назад.

— Вы знаете: кто?

— Фенрир Грейбек, — мрачно усмехнулся Скабиор. Такие дела, Пий, не обижайся, но так нужно. В большей степени он оставался щенком Фенрира, за него он сражался и за него умер, почти. По залу прокатился вздох недоумения.

— Он вас обратил, и вы пошли к нему в Стаю? — с сомнением переспросил Огден.

— Ну да, — фыркнул егерь. — Уважаемые члены Визенгамота могут не знать, но оборотни стараются держаться вместе. В том числе потому, что только оборотень не оттолкнет оборотня. Все магическое сообщество до сих пор считает, что мы застряли на эволюционной ступени, где-то между ограми и флоббер-червями, — ядовито улыбнувшись, закончил свою мысль Скабиор, он смотрел прямо в глаза верховного чародея, отмечая замешательство, что появилось, когда он намеренно завернул про эволюционную ступень. Идите все к дракклу! Крейг не был уверен, видало ли когда-нибудь светлейшее сборище придурков егеря, который говорит об эволюции.

— Во сколько лет вас обратили? — Огден сверился со списком вопросов, которые еще требовалось задать по процедуре.

— В семнадцать, — Скабиор заметил подозрительную реакцию на лице той седовласой дамы, что спрашивала Гермиону о Министерстве. Она сильно хмурилась, даже очки протерла, вчитываясь в пергамент. Чуйка напрягла тело. Что-то там происходит…. Но что?

— Вы принимаете аконит, как того велит распоряжение Министерства о зарегистрированных оборотнях? — Огден приступил к следующему вопросу.

— Да, принимаю, — скрипнул зубами Скабиор.

— В Мунго берете?

— Сам варю, — хрен с ними со всеми. Гермиона говорила, что так лучше всего ответить.

Лица всех присутствующих обернулись к нему, Тиберий так и вовсе уставился на него вопросительно:

— Поясните свои показания, мистер Скабиор. Вы варите Аконитовое зелье самостоятельно?

— Да, варю, — пожал плечами Крейг. Мельком увидел, как дернулась Гермиона.

— Оно достаточно сложное, его может сделать далеко не каждый зельевар, насколько мне известно, — усомнился Тиберий, с пренебрежением окинув егеря взглядом.

— Я могу, — с вызовом ответил Скабиор. Его раздражало выражение, застывшее на лице судьи. Сколько раз он видел его, когда приходил в любое место, в котором работали чистые волшебники. Они всегда смотрели на оборотней с таким выражением на лицах будто они были не людьми, а грязью из под ногтей. “А потому не стоит удивляться, господа волшебники, что оборотни больше хотят увидеть в ваших глазах страх, чем вот подобную… гадливость” — набесился про себя Скаб.

— Вы что, учились где-то зельеварению? — с сарказмом уточнил Тиберий, оглядев остальных судей с ухмылкой.