Только вот целью смертельного проклятия стала не я, а тот, кто успел заслонить меня собственным телом.

Изумление сковало тело, не позволяя лишнего движения, когда я увидела лицо того, кто решил отдать свою жизнь вместо моей.

— Галиярд? — голос вдруг стал хриплым, когда я качнулась к нему, увидев мягкую улыбку на окровавленных губах. Мгновенное осознание и отчаяние в единственном вопросе: — зачем?

— Не знаю, — всё с той же улыбкой ответил парень. — Просто захотел спасти.

Он покачнулся и начал заваливаться вперёд, тогда как его грудь всё сильнее окрашивалась кровью, несмотря на то, что удар пришелся по спине.

Осторожно обхватив его за талию, я опустилась на мраморный пол вместе с ним, стараясь лишний раз не тревожить раны.

— Ты только держись, хорошо? — выдохнула, судорожно сжав ткань его рубашки, понимая, что начинаю поддаваться панике. Что могло спасти от моровой смерти? Да нет такого, это одно из, практически необратимых, проклятий.

Сцепив зубы, я создала полог сокрытия души, решив, что время — это единственное, что я смогу выиграть у Мары в данный момент.

— Позволь, я сниму браслет, — вдруг тихо произнёс он. — Если я этого не сделаю, тебе придется ещё несколько лет нести траур.

— Нет, — я вздрогнула, словно возвратившись в реальность после его слов. — Ты снимешь его только когда будешь здоров и полностью поправишься после этой гадости.

— Не думаешь, что, если даже я выберусь, то снимать браслет не захочу? — вновь улыбнулся он, разглядывая меня.

— Почему ты шутишь сейчас? — спросила, судорожно вытерев слезы рукавом свитера. Сдерживать рыдания становилось всё труднее, но я не хотела сейчас показывать слабость. Не тогда, как тёмного бога едва сдерживает демоническая сущность высшего демона и вокруг идут сражения на смерть.

— Я не шучу, — ответил Галиярд, прикрыв глаза. — Ты единственная, кому может принадлежать этот браслет…

Тихий всхлип всё же не удалось сдержать, когда я поняла, что, если не сделаю что-нибудь сейчас, Мара действительно заберёт его. Полога сокрытия души надолго не хватит — не тогда, как жизнь вытягивает проклятие моровой смерти.

И тогда, словно вспышкой, перед глазами мелькнула небольшая, потрёпанная книжка с пожелтевшими страницами. Древний ритуал, больше напоминающий воззвание, но не к мёртвым, а к живым, предстал перед глазами настолько ярко, что я принялась за дело раньше, чем успела об этом подумать.

Заметив осколок стекла рядом, я с нажимом провела им по запястью, рассекая тонкую кожу и позволив тёмной жидкости соскользнуть на мрамор.

Тихий шепот древнего, как мир, заклинания, отразился от высоких сводов зала, вынудив утихнуть даже рев битвы. Кажется, время остановилось, стоило мне начать ритуал. Открыв глаза, я поняла, что оно действительно замерло, прислушиваясь к моим словам, заморозив магов и солдат в воинственных позах.

На удивление времени не было, потому я рискнула продолжить, восприняв происходящее добрым знаком. Осторожно разорвав окровавленную ткань его рубашки, я поднесла кровоточащее запястье к ране, позволяя крови смешаться.

Слова древнего, практически мёртвого, языка набирали силу, вспыхивая на моей коже древними рунами. Они пробуждали мою кровь, вынуждая осознать, что эта жидкость принадлежит не потомку демонических существ.

Пазлы стремительно складывались, стоило вспомнить род, к которому меня причислила просьба друида, в чьем доме я остановилась, когда прибыла в Тартар. Энн. Золотое время. Время. Теперь понятно, почему ритуал сумел остановить, даже заморозить, ход событий.

Кровь моего тела была наследием друидов, но не демонов. И демоническая аура, которую, словно занавесь, создал бог Шезму… Кажется, Морриган рассчитывала на неё тоже.

Руны, вспыхивающие огненными символами на моём теле, начали жечь, пробуждая и разжигая мою кровь, которая уже смешалась с кровью Галиярда. Она с лёгкостью выжигала тёмное заклинание, не оставляя даже шанса на поражение некромага.

Друиды… О них очень мало знали в народе, сравнивая с шаманами, что способны чувствовать и слышать всё живое. Они были ближе к богам и являлись абсолютными проводниками тех столетия назад. Среди тех их потомков, что есть сейчас, этой силы уже нет.

Впрочем, я всё равно не понимала, как эта сила появилась у меня, ведь рождена я была обычным человеком. Неужели влияние имени рода и его эгрегора способно так менять суть? Очень сомневаюсь.

Странно, но сейчас я ощущала поддержку духов, которые после физической смерти стали частью природы. Хотя, не думаю, что в случае с друидами, можно рассуждать о смерти. В их понимании её нет. Просто тело стареет, цикл проходит и оно возвращается в землю, которая и дарует нам физическую оболочку.

Тронный, в данный момент разрушенный, зал казался золотым от сияния их душ, которые вынудили время приостановить свой ход. Души тех, кто принял меня в род, излучали тепло, и, казалось, они полностью соглашаются с моими действиями.