— Не могу уснуть. — серьёзным тоном произнёс Стеф. — Решил немного походить. Но я собирался вернуться.

Даниэла недоверчиво прищурилась, но быстро сменила подозрение на удовлетворение, улыбнувшись во все белоснежные тридцать два.

— Я тоже! — радостный возглас вновь успокоил молодого человека. — Погода какая-то плохая, стало холодно, когда ты покинул постель. — рыжая обидчиво буркнула, по-детски надув губки. «Она кажется такой невинной, такой маленькой девочкой…но всё это игра, Стефан. Не забывай какой она бывает на самом деле.» — в голове проносились двоякие мысли, начавшие беспокоить его не так давно, с каких пор парень начал понимать её и привыкать? Почему появилась желание обнять её прямо сейчас? Он прекрасно помнил, на что способна эта хитрая ведьма, раны на теле и душе медленно заживают, но в чём же причина сомнений?

Стеф медленно приблизился к Дане, перекинув свёрнутый фрак со спрятанной в нём маской радости через предплечье. Пальцами он прикоснулся к её прохладной пухлой щеке и посмотрел на довольную девушку, как на собственное дитя: в её глазах читалась страсть, дикое желание согреться совсем не таким способом, к которому прибегают мёрзнувшие люди, и ничего более, абсолютно ничего.

— Когда мне скучно и сёстры не хотят играть со мной, — колдунья нарушила зрительный контакт и мёртвое молчание, — я прихожу в библиотеку. Там та-а-а-к много разных книг. Прочтёшь кое-что для меня?

Разумеется, вопросом это не было. И уж тем более согласия Даниэла не ждала, потому молодой человек неуверенно кивнул и подал её свободную ладонь. Она плутовато ухмыльнулась и накрыла его кисть своей, переплетая пальцы друг друга. В одно мгновение рыжеволосая потащила брюнета за собой по тем же коридорам, откуда он пришёл ранее, ведьма обернулась роем мух и крылатые насекомые полностью закрыли видимость, облепив лицо и глаза Стефана. Мошки, в этот раз, не кусались, спокойно сидели, жужжали и летали вокруг. Но от дискомфорта это всё равно как-то не избавляло.

До места назначения пара добралась очень быстро. Дана собралась в целостный образ и толкнула молодого человека на кресло возле двух небольших книжных шкафов, а сама тем временем принялась копаться в книгах, вытаскивая по одному экземпляру с твёрдым, но хорошо сохранившемся, переплётом. Ненужные, в данный момент, фолианты она кидала через плечо, абсолютно не обращая внимания на то, куда прилетит этот тяжёлый кирпич и порвутся ли старинные желтоватые страницы. Стеф же, пока колдунья лишила его внимания, аккуратно положил свёрнутый фрак на пол, недалеко от кресла так, чтобы он всё время находился в его поле зрения.

— Нашла! — ликующе вскрикнула Даниэла, крепко ухватившись за бардовую, с золотыми узорами, обложку.

Рыжая вернулась к своему подопечному, всунула ему в руки тяжёлую старинную книгу, уселась на мужские колени, подбирая под себя ноги и прижалась к Стефану всем своим обнажённым телом. Красная сорочка почти не скрывала прелестей её кожи, а лямочка спустилась с плеча вниз, оголяя небольшую часть грудной клетки, позволяя наслаждаться видом выразительной ключицы и пышного бюста, который так и хотел высвободиться из этой алой шёлковой ткани. Парень впервые почувствовал исходящий от неё запах: роза и малина настолько приятно гармонировали, и почему Стеф не замечал этого раньше? Он немного склонил голову к её шее, вдыхая ягодно-цветочный аромат, грея ледяную плоть своим жарким дыханием. Вампирша издала глухой стон, когда ощутила необходимые тепло на своей тоненькой шее и запрокинула назад голову, ожидая прикосновения таких же горячих губ. Но продолжения не последовало. Стефан отпрянул, лишая Дану удовольствия, заставляя недовольно на нём поёжиться. Брюнету не хотелось её. Не сейчас. Не так.

Он взглянул на переплёт выданной книги, немного отвлекаясь от спутницы, что удобно устроилась на его коленях: «Красавица и Чудовище. Книга Габриэля Сюзанна Барбо де Вильнёва и Жанна Мари Лепренса де Бомона. Сказка, написанная в 1756 году.» — молодой человек незаметно улыбнулся. — «Вот что ей нравится». — он ждал от жестокой колдуньи всё, что угодно: от леденящих душу страшных произведениях о кровавых убийствах, до чертовски пошлых сочинений дилетантов. Классические сказки о добре и любви точно в вариантах не присутствовали.

— Я прочла её раза три. — безмятежно сказала она, склонив голову на плечо парня. — А сейчас я хочу, чтоб ты почитал её мне. — ладонь девушки легла на его грудь, немного сжимая белый поплин, мешающийся рубашки.

— Зачем? Ты же уже знаешь содержание.

— Просто хочу. Не спорь, а читай.

Он беспрекословно открыл книгу и начал читать с самого начала.

***

По всей библиотеки стояла приятная тишина и лишь тихий, ровный мужской голос наполнял её сказочными строками, читаемыми грамотно, с интонацией.

— «…Стой, Варвар, стой! Не смей причинять вред моему благодетелю или лучше убей меня. Юноша, несмотря на рыдание Красавицы, упорно желая пронзить Чудовище кинжалом, сказал ей яростно: Перейдя на сторону этого монстра, который стоит между мной и моим счастьем, ты отказалась от своей любви ко мне. Неблагодарный, — ответила она, удерживая его руку. — Я люблю тебя больше жизни и лучше умру, чем перестану любить тебя. Ты для меня весь мир, и нет такого сокровища, на которого я могла бы променять тебя. Без сожалений бросив всё, я последую за тобой даже в пустыню. Но эти нежные чувства не могут заглушить голос благодарности. Я многим обязана Чудовищу, ведь оно предупреждает все мои желания и только благодаря ему я встретилась с тобой, потому, я лучше умру, чем позволю тебе причинить ему хоть малейший вред». — Стефан не дрожал в голосе, произносил каждое слово уверенно и чётко, но его руки тряслись, перелистывая желтоватые затёртые страницы. Он вникал в сюжет и улавливал суть, но попутно его мысли бешено сменялись одна за другой, мешая концентрироваться.