Мне стало полегче, но все-таки сказал:

– На фронте я все равно буду. Алексей Михайлович, а вот сейчас что обо мне люди скажут? Наверняка многие считают: такой молодой и здоровый - и в тылу!

– Глупые люди!
– Коробков старался меня успокоить.
– А то, может быть, и сами с изъяном. Есть у нас и такие.

"Нет, все-таки про эту заносчивую девчонку надо спросить", - подумал я и сказал:

– Что у вас Татьяна эта, из ОТК больно важно держится?

– Таня? А что она?
– встревожился Коробков.

– Да вот спросил ее: не видела ли кого из вас, даже не ответила толком.

– А-а... Все они молодые такие!
– старик сокрушенно махнул рукой.
– Воли много взяли. Вот я скажу ей при случае.

– Нет, - сказал я, - пожалуйста, ничего не говори, - и, смутившись под его пристальным взглядом, добавил: - Давно хотел спросить вас - у боевых машин направляющие ведь строго параллельны?

Коробков изумленно посмотрел на меня:

– Таня их строго проверяет, а потом я своим специальным шаблоном. Все в полном соответствии с чертежами...

– Так... Это я по фронтовым соображениям интересуюсь. На вот, ведомость контрольных размеров, а я обратно в контору... Уж эти мне бумажки!

К концу 1943 года и без того напряженный план был увеличен. Рядом с основным корпусом возводилось новое здание, оно еще не было готово. Тогда решили осваивать корпус, не дожидаясь завершения строительных работ.

Вернувшись с совещания, Кашелотов распорядился:

– Дополнительно людей нам сейчас не получить. На первых порах поставим на новое место Коробкова с его мерками и шаблонами, и вам бы надо почаще там бывать.

Я отправился на завод.

Коробкова я отыскал в одном из углов цеха. Сидя на ящике, он проверял только что привезенные от поставщика запорные замки и по одному выдавал рабочим. То. ждали их третий день и нетерпеливо подгоняли старика.

– Да что ты его щупаешь, Михалыч! Он вроде железный!..

– Хорош замок, хоть мильены твои запирать!.. Алексей Михайлович был невозмутим:

– Ставили уже раз, вот так-то, не проверив, а потом назад выбивали...

Наконец он закончил отбраковку. Кликнув Хавлову, мы прошли в маленькую комнатку военпредов, почти до отказа заполненную чертежами и мерительным инструментом.

– Что делать будем? Часть работ переносится в новый корпус, а людей дополнительно не дадут.
– Я тревожно смотрел на опытных работников военной приемки. Расспросив меня подробно, они устало улыбнулись. Помолчав, первой высказалась Хавлова.

– Тяжело было в 41-м, - начала она, - ведь совсем из цеха не выходили. Теперь уже так трудно не будет. Я думаю, справимся...

– Главное, чтобы качество не ухудшилось!
– добавил Коробков, сразу закивавший на слова Хавловой.

– Вот когда вы в первый раз к нам на завод пришли, то видели, как мы заставили рабочих перекрасить плохо окрашенные боевые установки, а ведь в сорок первом мы вообще несколько батарей неокрашенными на фронт отправили. Дали в придачу краски: там, на войне, покрасите!

– В сорок первом, - продолжал за Хавловой Коробков, - мы и не знали, что такое отдых,

Пять основательно помятых и продырявленных машин БМ-13 подъехали к заводским воротам и затормозили. Просигналив несколько раз и убедившись, что гудки нисколько не действуют на вахтера, степенно расхаживавшего у ворот, из кабины первой машины выпрыгнул невысокого роста лейтенант и подбежал к старику.

Вытащив кусок газеты и жестяную банку с махоркой, лейтенант угостил вахтера, закурил сам и приступил к расспросам. Затем, крикнув шоферам, чтобы они съехали с дороги, он торопливо направился к заводоуправлению.

Работавший за своим столом Кашелотов заметил, как дверь в кабинет приоткрылась, кто-то осторожно заглянул и снова притворил дверь. Потом снова заглянул. Это уже мешало.

– Да кто там?

Нерешительно вошел лейтенант, только что прибывший с боевыми машинами.

– Я искал, товарищ полковник...
– начал он и запнулся.
– Я прибыл с пятью боевыми машинами на ремонт...

– Ну!..
– сказал сурово Кашелотов. Ему не понравилось, что лейтенант чего-то не договаривает. Завод перегружен. Пусть устраиваются, как все, и ждут своей очереди.

– Нам очень они необходимы. Ожидаются тяжелые бои, а батареи в полку не имеют полной огневой мощи, - волнуясь, сказал лейтенант.

И это все Кашелотов уже сотни раз слышал.

– С какого фронта?
– Антон Иванович привычно повернулся назад к карте.

– С Северо-Западного...
– негромко проговорил лейтенант.

– Э-э... У вас там и делать нечего. Все без перемен. Вот на юго-западе и юге - там наступают!
– голос полковника зазвучал бодро.
– Значит, вот туда-то и надо в первую очередь.