— С возвращением! Я рад тебя видеть, — ответил Марат.

Он действительно был рад, что опять видит Катю. Он был счастлив, что с ней ничего не случилось, что она благополучно переместилась в наше время. Ему только не нравилось, что Максим опять с ней и что, как они с Норой не старались, ничего поменять не удалось. При виде Максима он скрипел зубами в бессильной ярости, но сделать ничего не мог. И он загнал свою жгучую неприязнь глубоко внутрь. А сам принял доброжелательный и радостный вид.

— Марат, Максим меня спас и теперь я снова с вами! — между тем говорила Катя. — Расскажи, как Нора? Максим мне сказал, что на базаре с ней приключилась какая-то болезнь. Такая тяжелая, что даже понадобилось срочное перемещение.

— Нам, действительно, из-за Нориной болезни пришлось срочно переместиться, — Марат пожирал глазами Катю, которая стояла так близко… И, ничуть не смущаясь, врал ей. — Мы испугались за нее. У нее были сильные и странные боли в животе. Она могла умереть. Тебя не было рядом, а время поджимало, и мы вынуждены были отправиться в клинику втроем. Сейчас опасность миновала. Нора под присмотром нашего семейного врача. Он считает, что это обычное отравление. Нора перепробовала все продукты на базаре, и в результате отравилась. Вылечат… А что ты говорила, будто Максим тебя спас? — в голосе Марата прозвучали гневные нотки. — Тебе что угрожала опасность?

— Катя, — сказал Максим, который как раз подошел к ним, — я тоже горю желанием послушать о том, что с тобой произошло на базаре в Мемфисе. Мы так спешили, что даже не успели об этом поговорить.

— Наконец-то я в безопасности! — улыбнулась ему она. — Теперь я в спокойной обстановке могу рассказать, что со мной случилось. А дело было так. Я примеряла платье для Норы. Она отошла на минутку. И тут ей стало плохо. Дальше про Нору вы знаете. А я осталась одна в чужом платье, без средств, чтоб его оплатить, и без своей одежды, потому что все это было у Норы. Как вы понимаете, платье я снять не могла. Я все ждала Нору. А она не шла и не шла. Сначала я никуда не отходила. А потом беспокойство за нее заставило меня пройти немного вглубь базара, чтобы оглядеться в ее поисках. Я чувствовала, что с ней что-то случилось! И тут какие-то люди меня схватили. Они решили, что я воровка платьев! По их версии, я сначала примеряю дорогое платье, а потом в нем убегаю. Они сказали, что вовремя успели меня догнать и что меня ждет суд за воровство.

— Катя, какой ужас! — воскликнул Максим.

— Не то слово. Хорошо, что этот ужас, наконец, закончился.

— Как ты его вынесла? — спросил Марат.

— Все было, как страшный сон. И чем дальше, тем страшнее. А я ничего не могла сделать, Марат. Как вспомню, так вздрогну. Меня и сейчас, спустя столько времени, обуревает чувство несправедливости… Когда, схватившие меня, спросили, где я живу, пришлось сказать, что нигде. Я не могла сказать, что явилась из будущего. Люди решили бы, что я говорю неправду. Я клялась, что ничего не крала. Мне не верили. В конце концов, меня посадили под стражу. Приговор, сказали, вынесет суд.

— Значит, ты сидела и ждала суда, — сказал Максим. — Представляю, какого тебе было.

— Было совсем не сладко. Я была в плачевном состоянии. Ведь я знала, как за такое воровство карают в Древнем Египте.

— Как? — спросил Марат.

— Суд за него налагает штраф. К штрафу положено 100 ударов кулаком. Еще надо прилюдно покаяться в содеянном и дать клятву больше не воровать. Если же кто-то не может заплатить штраф, то он должен его отработать. А кто отказывается признаваться или каяться в воровстве, того бросают в реку, кишащую крокодилам. Вот какая участь меня ожидала. Ситуация мне казалась безвыходной. Сказать, что я была в отчаяние, значит, ничего не сказать. Чувство беспросветного мрака охватило меня. Мрак был безысходный и неотвратимый. Он липким коконом оплел меня. Проник внутрь. Достиг сердца. Я искала выход из сложившейся ситуации. Но натыкалась на мрак, мрак и мрак… И тут появился ты, Максим, и спас меня.

— Жалко, что это был не я, — сказал Марат.

— Какая разница кто, — возразила Катя. — Главное, что все благополучно завершилось, и я снова с вами.

— Разница есть, — пробормотал Марат так тихо, что его никто не услышал.

— А я только сейчас узнал детали этого происшествия, — сказал Максим. — Жуть, с чем тебе пришлось столкнуться.

— Да, жуть. Ты не знал подробностей. У нас не был времени на разговоры. Хотя то, что я была под стражей, ты знаешь. Ведь ты так ловко отвлек охранников и переместил меня. Я тебе очень благодарна и никогда этого не забуду.

— Для тебя все что угодно.

Услышав последние слова Кати и ответ Максима, Марат позеленел от злости. А они, увлеченные разговором, даже не заметили этого.

— Охранники, — сказала Катя, — наверняка, до сих пор удивляются, куда это я исчезла.

— Они, — предположил Максим, — наверное, думают, что здесь не обошлось без колдовства. Ведь мы, попав в машину времени, исчезли у них на глазах.

— Именно такое объяснение должно было прийти им в голову. Они гнались за нами, и вдруг мы пропали. Что я здесь, в другом времени, они даже не могут предложить.

— Это да, — согласился Максим.

— Что будем делать дальше? — спросила Катя.

— Будем ждать выздоровления Норы, — ответил Максим. — Я снял для нас комнаты в ближайшей гостинице.

— Я тоже думаю, — сказал Марат, — что когда Нора поправится, тогда все вместе и решим, что будем предпринимать.

— Бедная Нора, — сочувственно вздохнула Катя. — Как ей не повезло.

Прошло несколько дней. Ребята встречали Нору, которая выписалась из клиники. Они стояли во дворе, перед главным входом в здание. Двор представлял собой небольшой парк, который со всех сторон окаймлял клинику. Ребята договорились с Норой, что они будут здесь. Им оставалось только дождаться, когда она получит бумаги о лечении и выйдет к ним.