Отошёл от зеркала, и пошёл в ванную. Сбросил грязные вещи, и включил воду, наполняя ванну. К моему выходу, на столике стоял завтрак, на который я набросился. Оказывается я сильно проголодался.

А потом дверь открылась, и вошёл Бастиан. Выглядел он бледным и уставшим, даже осунувшимся. Он прошёл кровати, и сел на край.

— Цвет глаз тебе идёт. — Бастиан улыбнулся. — Хотя большинство этого не оценят.

— Плевать на них.

— Как ты? — спросил он.

— Лучше чем ты. Что с тобой?

— Я умираю. — грустно улыбнулся он.

— А как же регенерация дракона? Целители?

— Я выгораю изнутри… Сначала выгорит магия, за ней мой дракон, а потом и то что от меня останется. От этого нет лекарства.

— Почему это произошло? В чем причина? — я вскочил на ноги.

— У драконов тоже есть болезни. — пожал плечами он. — Так получилось. Неудачный эксперимент.

— Бастиан, как же так? Должен быть выход. Какое-то лекарство, что поможет. Ты же перерыл гору книг, должно быть хотя бы упоминание.

— Нет.

— За столько столетий не придумали лекарство? А как же целители, которых так расхваливают?

— Можно прилечь? Я быстро устаю.

Помог ему лечь, и долго смотрел на его безмятежное лицо, когда он уснул. Вышел из комнаты, в поисках отца. Он нашёлся в холле, и увидев меня, погрустнел.

— Почему никто ничего не делает? — спросил я.

По моему мнению возле принца должны были хороводы из целителей водить. Но, он свободно ходит и ждёт смерти. Какого демона происходит?

— Это был его выбор, да и не спрашивал он никого. — ответил отец. — Он сделал это ради тебя.

— Что сделал?

— Он тебе не сказал? — нахмурился он. — Стоило догадаться. Он провел ритуал, чтобы освободить тебя от Саймона. Но платой за это было выгорание дракона, и его дальнейшая жизнь. Без дракона он не сможет выжить. А лекарства от этого не существует. Мне жаль.

— Ты должен знать как это исправить. Пожалуйста, скажи что у тебя есть хотя бы теория.

— Эйтан… — вздохнул он.

— Я не смогу жить, зная что он умер из-за меня. Если есть хоть что-то, прошу скажи…

Он посмотрел на меня долгим взглядом, будто пытался понять насколько все серьёзно. Устало вздохнул, запрокинув голову вверх. И я понял, он знает… В данный момент он размышлял, стоит ли говорить. Отец махнул рукой, и мы вышли на крыльцо дома.

— Где-то там, — он указал в сторону горизонта, — Как лететь в сторону Горнизона… Если не долетая Горнизона повернуть направо и лететь ещё примерно полдня, можно увидеть долину проклятых.

— Какую долину? — переспросил я.

— Ты все правильно расслышал. Долина проклятых, это огромная территория земли закрытая барьером чистой магии. Никто не знает откуда там этот барьер и кто его возвел. Там чистая магия, которая циркулирует так, что барьер не падает. Впервые об этом узнали после того как шестой проклятый решил подчинить себе другие расы. Ему это почти удалось, а потом его просто потянуло в сторону. Кто-то отправился за ним, и увидели барьер. Он притянул проклятого и не выпускал. По ту сторону были и другие такие же, все с красными глазами. Каким образом туда их притянуло, и по каким критериям происходит этот отбор, никто не знает. Мы туда не лезем. Единственные, кто может знать о том, как помочь Бастиану, там. Но, ты, как один из них, не сможешь вернуться.

— Спасибо. — сказал я, понимая как тяжело далось ему это признание.

Он понимал, что может потерять меня навсегда и все равно сказал. Я ценил это, но не мог не попробовать. Я должен был попытаться. Жить с чувством вины… Я ведь думал, что совсем пропал. Но, нет, Бастиан это не касалось. Стало стыдно, что тогда, я ему не доверился. Отец и он, единственные, кто меня не бросали. А последний вообще пожертвовал собой.

— Пусть останется здесь. Я сделаю все возможное, чтобы вернуться.

— Если сможешь. — прозвучал голос Гобиона. — Это очень опасно.

Он стоял за нашими спинами, скрестив руки на груди. Увидев мои глаза, он вытаращился и опустил руки, прижав к ногам.

— Думаешь мне важно твоё мнение?

— Я просто…

— Я бы сказал все, что думаю, но боюсь это обидит отца.

Прошёл мимо него, задев плечом и направился в свою комнату. Вошёл тихо, осторожно шагая по ковру. Подошёл к кровати и присел, смотря на Бастиана. Я не знал, что должен был чувствовать друг… У меня был страх потерять его. Даже не страх, а скорее ужас. Ноющее чувство безысходности, засело внутри, но я гнал его прочь. Я попытаюсь, ещё ничего не потеряно.