— Зайцев у нас тоже нет, — устраиваясь на диване поудобнее, сообщила я. — К тому же банши не дух.

— Зато злая.

Я скривилась. Увы, мои идеи насчёт тела тут были не применимы. Кто сказал, что получив возможность тактильно взаимодействовать с Робертом, Нелька успокоится? А способа защититься от её нападок, если не сказать нападений, у нас нет. Потому меня и бубен с лапками устроил бы, но поможет ли?

— И всё равно, вряд ли это подействует. Сам подумай, какой смысл бить приведение бубном? Оно же нематериальное!

— Да не бубном бить, а в бубен!

— Приведению? — удивилась я.

— Нет. В статье говорилось, призраки боятся шума. В традициях многих рас было принято их отпугивать, издавая громкие звуки.

— На вопли Нелька не реагирует, — я вздохнула.

— А если собрать побольше советов из сети и как-то объединить?

— Можно попытаться, — не скрывая скептического отношения, согласилась я. — Хуже точно не будет, но это после. Сейчас у меня голова не варит.

— Как скажешь, — кивнул Сэл. — Спи. Весёлых снов тебе.

Уже через минуту я последовала доброму совету и провалилась в дрёму. Сны… Они были, но скорее странные, чем весёлые. То мы с гарном мастерили «отпугивательный» костюм для меня, то я смотрела на мир глазами Мефисто, то своими, а то и вовсе наблюдала за происходящим как бы со стороны. Очень-очень странные сны…

Мефисто

Проводив Роберта до каюты, я почесал левое копыто об угол и решил заняться делами, благо таковые имели место быть. С курсом поработать, кое-какие выкладки проверить… Но проявить сознательность мне было не суждено. Горло сжалось, сердце забилось раза в два быстрее, ладони вспотели, хвост встал дыбом, а копыта внезапно обрели собственный разум.

У нас, кентавров, очень тонкое обоняние и слух. В данный момент первое оглушительно орало второму, чтобы я как можно скорее… бежал на кухню. Вселенная, какой упоительно-божественный аромат!

Довелось мне когда-то читать о «бабочках в животе». Так древние люди говорили о любви, но сегодня, именно сегодня я впервые на себе прочувствовал полноту столь оригинальных ощущений. В моем животе из ниоткуда возникла целая стайка… стая… Нет! Не так! СТАДО огненных бабочек, которые беспорядочно метались, врезаясь в стенки желудка, отчего тот жалобно скулил и сжимался. Разум отказал, зато ноги взяли инициативу на себя.

До врат рая, то бишь двери пищеблока, из которого доносился умопомрачительный запах, я доскакал в мгновение ока и застыл на пороге.

Я увидел ИХ. Булочки Мирты…

Рот моментально наполнился слюной. Захотелось прикоснуться к упругой мякоти, прижать её к себе, вдохнуть аромат, поднести ко рту и прикусить краешек. Просто чтобы ощутить вкус на губах, на языке, во рту… Стать одним целым, проглотить это восхитительное, вожделенное чудо! И да — я уже сделал шаг навстречу мечте, но тут послышалось:

— Тебе чаю или фирша заварить?

— Мммм… — с трудом разбирая сказанное, я замотал головой.

Булочки притягивали взгляд, вожделение обволакивало сознание. Я… хочу их! Умру, если сейчас же, немедленно, не прикоснусь к ним, чтобы…

— Мефисто, ты меня слышишь?

Перед моим лицом мелькнула зелёная пухлая ладошка. Вздрогнув, я перевёл взгляд и увидел… Потрясая всеми подбородками, кшорти беззвучно смеялась. Хохотала просто! Огромный половник в её руке ходил ходуном почти синхронно с сотрясаниями выдающегося живота. Сам по себе живот был спрятан под рюшечками розового фартука, но рюшечки тряслись тоже. И это — мелочи. Привык уже. А вот остальное…

Поперёк лба и дальше, пересекая крест-накрест почти лысую голову, виднелись полосы синей изоленты. Из-под изоленты торчали: три огромных пера, замороженная свиная нога (нижняя часть, которая с копытцем), два гаечных ключа, пакетик кетчупа и молоток. К предплечьям оказались примотаны уже чёрной изолентой несколько пучков сушёной травы, разноцветные спагетти (не отваренные) и длиннющий огурец, с обоих концов надрезанный на манер цветочка. На плечах и в области отсутствующей груди — сотни гаек и гаечек, перемежающихся с гаечными же ключами. И в довершение ко всему — каждую бородавку украшали клочья серо-белой шерсти. Некоторые были обведены желтой краской. Люминесцентной, кажется, но не уверен, на кухне было светло.

— Ч-что эт-то? — в дрожащем писке я с трудом распознал собственный голос.

— В смысле? — Мирта сдула с левого глаза кончик пера и озадаченно поскребла половником лоб. — Чешется, — пояснила и подняла на меня вопросительный взгляд. — Так ты о чём? Думается, булочки ты в состоянии опознать и сам.

— Вот это, — я неуверенно помахал рукой перед кшорти. Получилось чересчур резко, так что Мирта подпрыгнула, зазвенев всеми гаечками и всколыхнувшись перьями, ушами, животом и прочим. — Что?