Подождав несколько минут, когда девушка поцелует на прощание Врубеля и что-то скажет по-своему, уже не только по-французски, но, судя по глазам, уже и по-влюблённому, и, наконец, уйдёт, приняв вид «гордый и независимый», я поёжился от холодного взгляда контрразведчика, которому я только что обломал «всю малину».

– Надеюсь, ты, Домбровский, имел очень веский повод, чтобы испортить мне всё сейчас? Иначе я самолично тебя придушу! – Негромко проговорил он по-польски.

– Надеюсь, информация о том, на каком автомобиле увезли похищенную Терезу стоит того, чтобы меня не убивали? – Подняв руки, спросил я. – И вообще, стоило дверь на замок закрывать!

По изменившемуся взгляду контрразведчика я понял, что несмотря на все его «похождения», служба для пана капитана Врубеля превыше всего. Офицер контрразведки всегда, независимо от страны происхождения как охотничий пёс, которому стоит только почувствовать запах дичи, как он тут же принимает стойку и готовится схватить цель. Ну или он рассчитывает на хорошее вознаграждение, и, тогда выше описываемое сравнение стоит возвести в квадрат, а то и сразу в куб. Неспроста же говорят в моём времени – «деньги решают всё».

– Давай, не томи уже и по существу! – Тут же, забыв про свои угрозы, пришёл капитан к делу.

– Есть марка и номер машины. – Достал я из кармана куртки вырванный из блокнота листок.

Капитан тут же выхватил его у меня из рук, несколько секунд посверлил его взглядом, после чего прочёл номер вслух:

– Тридцать один восемьдесят шесть… Ка… Йот… Девять… Хм… - Почесав затылок, контрразведчик ненадолго задумался, после чего, наконец, выдал вердикт:

– Это Марнские номера.

– Едем? – Тут же спросил я.

– Да. Но не сейчас. Через полтора часа. Нужно подготовиться к поездке. Номера-то Марнского департамента, вот только в каком городе находится владелец машины, нам неизвестно.

Мне оставалось лишь согласиться и кивнуть…

Полтора часа контрразведчик потратил не просто так – он успел совершить несколько звонков, заказать в номер немного еды в дорогу, и, даже попрощаться с миловидной блондинкой-администратором, уединившись с ней на полчаса. Судя по тому, что оба шли с довольными улыбками на лицах – обе стороны остались довольны, что не могло не радовать. Всем же хорошо известно, что если начальство довольно, то и подчинённому лицу живётся легко и непринуждённо?

Уже сев в машину, капитан поделился со мной полученными по телефону сведениями:

– Французские жандармы поделились информацией. Искомый нами автомобиль зарегистрирован в городке Шалон-ан-Шампань. Это порядка двух сотен километров к северо-востоку от Парижа.

Ненадолго вновь наступила тишина. Контрразведчик достал из своего дорожного чемоданчика большую карту Франции, и, подсвечивая фонариком, начал прокладывать маршрут. Управился он через несколько минут.

Ещё минут двадцать мы петляли по Парижу со скоростью порядка двадцати километров в час, я бы мог гнать и больше, но на дорогу, несмотря на позднее время, то и дело выходили различные люди, и, чтобы никого не задавить, мы плелись с черепашьей скоростью – за рулём сидел я, а капитан был в роли навигатора.

Когда мы всё-таки выехали из Парижа, мне удалось увеличить скорость километров до пятидесяти, я хотел нажать на педаль газа посильнее, но несмотря на мартовское потепление, ночью подмораживало, и, местами дорога покрывалась ледяной коркой, что могло поспособствовать дорожно-транспортному происшествию. Да и контрразведчик поглядывал в мою сторону с некоторой опаской – похоже, высокие скорости были ему явно не по душе.

Как я не рвался, без остановок доехать до пункта назначения нам не удалось – несмотря на то, что я привык в своё время к долгим путешествиям на машине, после ста километров за рулём у меня начало ломить спину, и я понял, что мне нужен перерыв. Да… В моё время даже автомобили «эконом»-класса были комфортабельнее, во всяком случае, кресла на них были намного удобнее. Хорошо хоть, остановились не в чистом поле, а в небольшом населённом пункте, а проще говоря – в деревушке со странным названием Вошан.

Никакой гостиницы, понятное дело не было, поэтому мы остановились у ближайшего дома, и, Врубель договорился с местными о том, что нам выделят комнату для ночлега, а заодно покормят утром горяченьким.

Описывать жилище местных крестьян я не буду – смысла нет, скажу лишь, что выделили нам маленькую комнатку, где с трудом разместились две узких деревянных кровати. Да нам большего и не надо было. В проходе между спальными местами мы установили массивную табуретку, после чего нарезали сыр, колбасу и хлеб. Запивать всё это предполагалось вином.

Наскоро перекусив, и, спрятав еду обратно, в холщовую сумку, мы завалились спать – вставать нам предстоит в начале шестого.

Как и планировалось – проснулись в пять утра. Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, перекусили тем немудрёным завтраком, который нам предложили хозяева дома, в котором мы остановились на ночлег. Что характерно, самих владельцев жилища я так и не увидел – ночью с ними все дела вёл контрразведчик, а утром они как-то просто не показывались на глаза.

Завтрак выдался более чем скромным: луковый суп (весьма посредственного качества), да какое-то непонятное блюдо из отваренных бобовых. Хорошо, хотя бы горячий чай был – я хотя бы насытился бутербродами с сыром и колбасой.