Я поймал свое отражение в стекле окна. О чем я думаю? Убить ее? Но я же… я не хочу этого. Откуда эти мысли?

Да, я убивал. Врагов, соперников, недовольных. Власть требует быть жестким, и я всю жизнь учился быть достойным наследником, ведь других вариантов не было. Или я стану достойным фамилии или род прервется и какие-нибудь собственные дворяне организуют заговор и задушат меня шнурком в собственной постели.

«Прости что не хочу остаться» — сказала она мне сегодня в ложе.

Прости… такое простое искреннее слово. Прости…

Она могла бы сказать «Мне жаль» и я мог бы поверить, что она борется с чувствами ко мне. Что они есть. Но она сказала "прости", как будто все уже было решено. Заносчивая сука! Считает, что она решает тут что-то, когда ее папенька был счастлив сбагрить бесполезную дочь и за ее шкуру купить союз.

Я снова схватил проклятый кристалл и повернул его, чтобы на гранях проступило отражение.

Хранитель нежно целовал Санлину в макушку, а она хваталась маленькими белым руками за его мантию.

У меня от злобы даже уголок губ дернулся, хотя контролировать эмоции и жесты я учился с четырех лет. Да что в нем такого в этом олухе? Лучший маг? Я докажу кто тут лучший. Лучшая партия? Я ей предлагаю страну на блюдечке, а не служение в проклятом нищем ордене! Так почему он, а не я? Почему?!

На мне все еще был белоснежный жакет, в котором я сегодня выступал на арене и в петлице зачарованный магией, чтобы не увядал так и торчал цветок огненной лилии. Я с яростью вытащил его разорвал на мелкие кусочки.

— Хочешь быть Хранителем Мира? — яростно зашипел я, глядя на Санлину. Она плакала на груди своего идиота. — Хочешь бросить Августина Дантона за три дня до свадьбы и остаться с этим крестьянином? Да ты и правда помешалась!

Я не стал звать слуг и сам разделся, побросав одежду прямо на пол. Ничего, утром слуги придут и приберут. Вот еще заниматься такой ерундой!

Я лег в услужливо подогретую постель и подумал даже позвать какую-нибудь свою любовницу. Выместить гнев, получить разрядку, но желания отчего-то не было. Их было много — алкающих моего внимания женщин, и я брал их, отчего бы и нет. Дорогие куртизанки, дворянские дочки, сладкие, пылкие, опытные и невинные, сколько их тут перебывало, в моей постели? Как будто я считал.

Хотел ли я, чтобы Санлина Лей Син стала последней? Единственной? Моей женой?..

Нет.

Я тут же стал торговаться сам с собой. Но она знатная и союз с ее страной и огненная магия, а еще она красива и наверное горяча — уж это я научился определять в женщинах, в Лей Син был темперамент, это точно. А еще она воротит от меня нос и это стоит пресечь. Доказать и ей себе, что еще будет ползать у меня в ногах, умоляя о ласке, как все прочие ползают.

Я посмотрел на подоконник, на котором так и лежал кристалл. Яростно отдернул одеяло, встал снова, подошел и взял его в руки.

Проклятая парочка так и сидела, словно насмехаясь над моим любопытством.

— И что ты предлагаешь мне сделать? — прошипел я глядя на Санлину в отражении. — Проиграть?

Я снова поймал свое отражение в окне.

«Мне безразлично хорошим ты будешь человеком или плохим» — всплыли в голове слова отца.

А мне самому? В общем-то тоже. Я никогда не старался быть «хорошим». Достойным своего имени — да. Лучшим магом, умным политиком. Но хорошим человеком? Какая чушь!

Проигрывают слабаки и глупцы, это не мой путь. И пусть я задушу красивую каноанку, плевать мне!

И что они сидят там как парочка глупых влюбленных? Может этот Хранитель импотент? Эта мысль знатно меня повеселила.

Но я снова стоял и пялился в кристалл и мысли никак не хотели опустить голову. Почему не я? Почему со мной не может быть вот так? Так… нежно. Так по-настоящему?

У отца было пять жен и ни одну он не любил. У меня будет так же? Сначала Лей Син, потом другая? Я с трепетом услышал внутри какое-то недовольство. Я не хотел, чтобы было так, как у отца. Хотел чего-то другого. Может, чтобы была женщина с которой, я мог бы вот так просто сидеть рядом всю ночь напролет и целовать ее волосы. Чтобы она хотела от меня не только секса, власти, денег и защиты, но и меня самого. Меня! Августина. Просто… меня.

Я отложил кристалл и вернулся в постель. Чертова каноанка все-таки пробралась куда-то мне в голову, но не в сердце. Она не была той самой. Я чувствовал к ней тоже самое, что мои бесчисленные любовницы чувствовали ко мне — желание, страсть, жажду обладания. И это было безопасно по словам отца. Да, я могу ее удержать, заставить выйти за меня, родить мне детей. Задушить в ней то, что делает ее особенной.

Я глянул на свой камзол, валяющийся на ковре. Рядом растерзанный лежал цветок огненной лилии. Я закрыл глаза сжал виски. Что мне делать? Я не могу проиграть!