— Йен не такой, — Айрис заплакала. — Он очень добрый человек. В жизни бы никого не обидел. О себе думал в последнюю очередь, больше беспокоился о других. Подбирал бездомных животных, а однажды привёл в дом избитого мальчишку, которого защитил от хулиганов на улице. На работе его обожали, Йен работал детским врачом и говорил, что это призвание. Я очень его любила. Как я могла забыть? Продолжала жить счастливой жизнью, будто у меня есть на это право. А он так страдал…

— Тем не менее, сейчас он полон злобы, — заметил Иму.

— Даже если Йен злится на меня, он имеет на это право. Я сделаю всё, что он захочет. Отпустите его и уходите.

— Айрис, вы не должны… — начала я, но в следующую секунду замерла на полуслове с открытым ртом. Погодите-ка, судя по тому, что она рассказала о Йене, возможно ли, что всё не так, как кажется?

Я обошла Айрис и приблизилась к Йену вплотную.

— Ты ведь вовсе не хотел завладеть моим телом, да? Тебе нужно другое. Иму, отпусти его.

— Уверена?

— Да.

Иму щелкнул пальцами, и через мгновение чёрный дым поглотил меня.

Он проник в лёгкие, но я не чувствовала удушья. Перед глазами замелькали картины из жизни Йена и Айрис, полные тепла и света. Они, как два солнышка, тянулись друг к другу, согревая людей вокруг. И очень сильно друг друга любили. Сердце больно сжалось, ведь я знала, чем всё закончится.

Их жизнь текла спокойно и размеренно, без ссор и потрясений, в полной гармонии с миром и собой. Вечерами они пили чай на террасе, любовались звёздами и делились новостями за день, а по ночам Йен крепко обнимал любимую, не отпуская ни на минуту. А ещё постоянно дарил огромные букеты нежных белых ирисов, которые девушка очень любила.

Если Айрис грустила, он утешал её, целовал и говорил, что всё обязательно наладится, ведь они вместе.

Я видела, как Йен с мягкой улыбкой усаживает Айрис в машину, как на перекрёстке замечает летящий на них трейлер, и в последнюю секунду обнимает её, закрывая собой.

Так вот оно что! Он спас её ценой своей жизни. Боже, как это грустно.

Картинка изменилась. Как будто другой фильм. Айрис в больнице, и Йен рядом с ней, но теперь как бесплотный дух. Видя страдания любимой, он страдал вместе с ней. Не имея возможности ни утешить, ни прикоснуться. Да уж, потерять свою вторую половинку — худший кошмар. Но ещё страшнее умереть, но остаться рядом и смотреть, как невыносимо твоему дорогому человеку без тебя.

Я чувствовала боль Йена слишком остро, она буквально рвала меня на части. И от ощущения, что ничего уже не будет как прежде, хотелось биться о стены. Тем не менее, Йен не мог уйти. Он оставался рядом несмотря ни на что. Наблюдал, как Майк постепенно вытаскивает Айрис из глубокой депрессии, и был ему искренне благодарен. Ведь сам он не мог ничем помочь.

Видел, какие чувства зарождаются между ними. Как любимая начинает смотреть сияющими глазами на кого-то другого. И в этот момент Йен, добрый и прекрасный человек, не смог сдержать ревность. Не смог отпустить. Она пожирала его изнутри, рождая злость, разрушая душу. Чувствуя, что начинает меняться, Йен изо всех сил искал способ остановить это, но не мог. Помнил лишь, что никогда не причинит Айрис вреда. Даже если тьма поглотит его. Поэтому он дарил ей ирисы. Они носили имя любимой, столь же чистые и прекрасные, как она сама. Напоминание об их вечной любви. Как мост между ними. Но Айрис каждый раз сжималась от страха, плакала, обвиняла себя. Йен не мог это вынести. Злость разъедала его, как болезнь, и в какой-то момент он понял, что больше не может ей противиться. Айрис должна принадлежать ему и никому больше.

Вот тогда-то он и создал это жуткое место на границе двух реальностей. Всё, на что оказалось способно его поражённое тьмой сознание.

Дым медленно отступил от меня и снова собрался в человеческий силуэт.

— Значит, ты просил помощи, да? — я без страха протянула руку и прикоснулась к его щеке. Призрак склонил голову. — Поэтому я смогла войти сюда так легко. Ты ещё можешь всё исправить. Сам же знаешь, что должен сделать. Позволь ей жить счастливо.

Дух задрожал, расплылся туманом. Знаю, он борется из последних сил, но ярость уже захлестнула его, лишая возможности сопротивляться наползающей тьме.

— Иму, осторожнее! — вскрикнула я, но он и сам понял — что-то не так. Дёрнул меня назад, подальше от беснующегося призрака. — Айрис, отойдите от него!

Но Айрис будто не слышала. Стояла, зажимая рот руками и невидяще глядя перед собой.

Иму оттолкнул её, встал перед призраком, сложив руки на груди. Под его взглядом Йен припал к полу, но слепая злость толкала его вперёд.

— Я развею его, — сказал наконец Иму, поднимая руку.

— Нет! — ахнули мы с Айрис в один голос.

— Нет? Вы же видите, что он больше не может сопротивляться. Всё кончено.

— Йен! Ты не должен поддаваться этому, слышишь?

Дым снова собрался в человеческую фигуру, и мы увидели в нём чёрное, искажённое болью лицо. Призрак метался из стороны в сторону, лицо становилось то невероятно страшным, то почти человеческим.

— Айрис, попробуйте поговорить с ним, — предложила я, но Айрис рухнула на пол и осталась лежать без движения.

— Что с ней? — спросил Иму, стоя перед Йеном и закрывая нас собой.