– Нравится то, что видишь?
– коснулось ушей хриплое, надсадное какое-то, а я осознала, что совсем уже поехала, если мне снится, как в моей спальне сидит этот бесноватый и трогает свой член, не сводя с меня глаз, и будто заставляя прирасти к месту.

Я промолчала — лишь с необъяснимым горячим чувством продолжала смотреть на то, как крепкий кулак скользит вверх-вниз по не менее крепкому стволу, уже истекающему смазкой. Эти движения отдавались где-то внутри острым желанием самой подойти и потрогать его, самой снова ощутить, насколько он твёрдый, а между ног опять сладко задёргало.

– Приласкай себя, Настенька, - сказал он, и тембр его голоса подействовал гипнотически.
– Я хочу увидеть это.

Я медленно откинула одеяло, даже не задумываясь, что делаю, но это словно было сильнее меня. Всё тело дрожало от предвкушения, а если учесть, что такого удовольствия от одних только фантазий я не испытывала никогда, мне тем более хотелось понять, куда заведёт этот сон…

Лёжа перед ним в одной пижаме, я сперва не знала, куда деть руки, но тот, кто управлял моими мыслями, знал всё лучше меня самой.

– Подними майку и потрогай соски, - сказал он.
– Тебе ведь понравилось, как я их сосал?

Я кивнула, просто потому что не могла связно говорить, и он прекрасно видел, в каком я уже состоянии.

– Сожми их, - новый приказ, который я тут же выполнила, и удовольствие начало разгораться внизу живота, делая меня очень влажной.
– А теперь сними всё остальное и раздвинь ноги.

Почему его голос творит это со мной?

Я даже не сомневалась в том, что нужно послушаться, и, оказавшись почти полностью голой, вместо полагающегося стыда, который обычно всегда испытывала, меня затопило огнём.

– Шире! Покажи мне себя, малыш… - раздвинула напряжённые бёдра, и Дар интенсивнее заработал рукой.
– Вот так… А теперь прикоснись к себе.

Не то, чтобы я никогда этим не занималась, но сейчас всё было совсем не так, как обычно. Я продолжала смотреть на мужчину, и собственные пальцы показались обжигающими, когда задели пульсирующий клитор, едва проведя по нему. Но этого всё равно было недостаточно.

– Представь, как мой член кружит вокруг твоей узенькой дырочки, - напомнил о себе Дар.
– Он весь в твоих соках… Такой скользкий, что легко войдёт в тебя до упора…

Эта картинка так ярко вспыхнула в сознании, что меня пробрало дрожью, и я запрокинула голову, продолжая трогать себя всё быстрее.

– Я буду брать тебя, пока ты не попросишь пощады, - угрожало мне чудовище.
– А потом вылижу твою сладкую киску, и она будет сжиматься вокруг моего языка, когда ты будешь кончать с моим членом во рту…

Твою мать!

Пьяно взглянула на Дара, и то, как он не мигая смотрел на движения моих пальцев, как жадно уставился прямо туда, подвело меня к самой грани, а затем он сказал:

– Кончай, малыш…

И меня разорвало, подбрасывая на постели, хватающую спасительный кислород, как рыба, выброшенная на берег, после чего ещё долго не могла отдышаться. А когда, наконец, сумела взглянуть на мужчину, в комнате никого уже не было.

Проснулась я на рассвете с чётким осознанием, что сошла с ума окончательно, и мне бы сходить в храм, а лучше сразу в монашки податься, ибо это уже слишком.

– Чокнутая… Как есть ненормальная!

Но стоило только вспомнить образы из сна, которые мигом наложились на реальность, и кровь прилила к самым неожиданным местам. К счастью, холодная вода спасла от очередного приступа безумия, и на кухню я спустилась уже в более вменяемом состоянии, правда, оставленный на столе завтрак несколько поубавил мою уверенность в том, что я по-прежнему могу контролировать ситуацию.

Конечно, от сердца тут же отлегло, и я испытала облегчение от мысли, что Дар вернулся и подумал обо мне, но в то же время старуха-тревога опять постучала по плечу острым когтём. А вот когда я обнаружила записку, пришпиленную к стене ножом, что-то во мне лопнуло, заливая внутренности жидким азотом.

«Скоро увидимся, Снегурка».

14

Настя

Я удивилась тому, с каким хладнокровием вытащила нож и перечитала послание ещё пару раз. Значит, чудовище опять пробудилось и собиралось со мной увидеться? Почему это не вызвало ужаса, который просто обязан был проснуться после всего, но так и не проснулся, мне было неясно, зато происходящее всё больше казалось бредом, и чем дольше я об этом задумывалась, тем сильнее крепло это ощущение.

– Да приходи, конечно, - усмехнулась я, вгрызаясь в очередной пирожок.
– Мы же оба с тобой ненормальные — отличная получится парочка!

Смяв бумажку, отметила только, что почерк у маньяка на редкость красивый — размашистый и витиеватый, художественный даже — а потом спокойно продолжила завтракать, совсем не боясь, что мне в еду что-то подсыпали. Дар говорил про домового, и я предпочла поверить, что это милый маленький невидимый старичок всё приготовил, а вовсе не бородатое нечто стояло тут и изображало кулинара мне на радость.