На том, чтобы владельца яхты всегда сопровождал охранник, настоял капитан. Камиль спорить не стал. Велел только, чтобы не путался под ногами и не попадался на глаза, что выполнялось неукоснительно.

— Покажи, что там у тебя? — усмехнулся мальчишке Камиль.

Он был в хорошем настроении. Груз доставлен вовремя. И поставщик, и получатель довольны оперативностью и беспроблемностью перевозки, а потому, кроме оговоренной оплаты расщедрились на неплохие комиссионные. Если дело пойдет так и дальше — он закончит восстановление особняка уже в этом году! Можно будет всерьез подумать о том, чтобы связать себя узами брака. С кем? Да хотя бы с Мессалиной, которая считается его подругой! И почему бы не поделиться малой толикой прибыли вот с этим мальчишкой, не ставшим воровать, а желающим что-то продать. Хотя это что-то вполне может оказаться ворованным.

Пока Камиль раздумывал, предмет в бумаге уже оказался у него в руке.

— Что это? — переспросил еще раз.

— Вам понравится! — настаивал мальчишка, переступая с ноги на ногу. — И всего десять монет!

— Десять монет? — удивился Камиль. — Не дороговато ли за кота в мешке?

— В самый раз! — ухмыльнулся мальчишка и протянул ладонь, в которую Камиль отсчитал требуемую сумму.

— Не разворачивайте, хозяин! — охранник стоял за спиной, намереваясь забрать покупку. — Позвольте мне!

— Не говори глупости, — проворчал Камиль. — Бомба не может быть такой невесомой! — и снял обертку с покупки.

Камиль с удивлением рассматривал маску, освобожденную от бумаги.

В ней не было ни нарядности, ни изысканности, как в великолепных масках, созданных для венецианского карнавала. Но необычность текстуры наводила на страшную и неуместную мысль о том, что кто-то, содрав кожу с лица неизвестного, высушив её и выбелив, создал вот эту непонятную маску, зияющую дырами вместо глаз и рта.

Камиль, покрутив покупку в руках, перевернул маску внутренней стороной к себе и, словно поддавшись какому-то толчку, приложил её к лицу.

Последнее, что помнил Камиль, это как его словно закружило в водовороте, как обмякает, ослабевает тело, и он проваливается куда-то вниз.

(много веков тому назад)

Караван шел по пустыне уже долгое время.

Вода в бурдюках была на исходе, а вчера погонщики верблюдов разделили последнюю лепешку.

Все знали, что караван-баши хоть и молод, но опытен, что всегда приводил доверенных его попечению верблюдов и людей к месту назначения.

Знал, где встретятся по пути оазисы, в которых можно отдохнуть, вдоволь насладиться прохладной водой и пополнить запасы еды.

Но в этот раз что-то пошло не так.

Жгучее солнце нещадно палило с раннего утра до позднего вечера. Вокруг не было даже верблюжьей колючки на корм животным. Короткая ночь не давала возможности ни отдохнуть, ни хоть немного охладиться. Раскаленный песок обдавал жаром сквозь войлочную подстилку.

Караван вез драгоценный груз, который ждали в одном из городов-государств. Каждый погонщик головой отвечал за тюки со специями и пряностями, закреплённые на спинах верблюдов. Каждый понимал, что доставив груз по назначению, сможет обеспечить безбедное существование себе и родственникам не на один год. Каждый верил караван-баши, который знал пустыню как свои пять пальцев.

Где и когда караван-баши, ослепленный и обманутый миражом, сбился с пути, никто так и не понял. Но оазиса, что должен был встретиться еще три дня назад, все не было и не было.

Белое слепящее солнце начало свой путь над белой мерцающей пустыней.

Погонщики поднимали верблюдов, которые, отказываясьпродолжить путь, лежали в изнеможении среди барханов.

— Нужно возвращаться, — один из мужчин решил произнести вслух то, о чем шептались ночью погонщики. — Нужно бросить груз здесь, зарезать одного верблюда, утолить голод его мясом, а жажду — кровью, и идти обратно.

— И где оно, это твое обратно? — караван-баши осмотрелся по сторонам. — За ночь песок занес следы верблюдов. Мы не сможем найти путь, по которому пришли! Нужно идти вперед! И груз мы не бросим! Не имеем права!

— Мы не станем погибать за горстку специй! — второй погонщик подержал товарища. — Ты завел нас в такую глубь пустыни, откуда нет выхода! Мы хотим вернуться!

— Хорошо, — согласно кивнул караван-баши. — Каждый из вас сейчас примет решение: следовать за мной, уповая на милость духов пустыни, или возвращаться! Я не стану никого отговаривать! Не стану принуждать! Выбирайте!

Половина погонщиков, сбросив тюки со спин животных, не глядя на бывших товарищей, развернулась и, держа в поводу верблюдов, устремилась туда, где по их предположению был город, откуда начался путь.