Через три дня он прибыл к границе Ключеводской провинции и Лисогорской губернии – чередуя пешие переходы и попутки. Полей стало меньше, на севере замаячил факел одного из нефтеперерабатывающих заводов, и Гвидон решил, что настало время подъехать каким-нибудь транспортом – альтернативой была прогулка вдоль газопровода, где можно нарваться на патруль и неприятности.

Он обдумал и откинул идею проголосовать на трассе и влезть в междугородный автобус. Автобус или маршрутку могли остановить на посту ДПС и досмотреть пассажиров. Железная дорога была привлекательнее. Электрички не останавливали, а контролеры не держали в голове полицейские ориентировки. Самым главным было сесть в электричку на какой-нибудь станции-платформе и точно так же выйти, не доезжая до крупного населенного пункта с вокзалом. Это Гвидон проделал с блеском: забрался в пригородный поезд в сумерках, вместе с группой рабочих с НПЗ, а вышел через шесть станций возле дороги на свиноферму.

В Лисогорской губернии он почувствовал себя увереннее. По густонаселенной части пришлось помотаться, отрядом затыкали все дыры – от семейных скандалов с топором до охраны ГРЭС в дни чрезвычайных ситуаций. Горы тоже были знакомы: Гвидона заносило и в элитные поселки, где жили обеспеченные мраморные лисы, полярные волки и шакалы, и в нищие селения на границе с алыми графствами.

Что только не всплывало в памяти: и как пьяного волка уговаривали не прыгать с двадцатипятиметровой трубы котельной, тихо поражаясь тому, как он ухитрился туда залезть, да еще и с рупором. Как искали трех женщин, заблудившихся в тумане в лесу – бегали и орали вместе с МЧСниками. Как поймали и на месте отоварили дубинками двоих гаденышей, повадившихся разбивать памятники на кладбищах и мочиться на могилы. Как вытаскивали из ила завязшую корову, потому что бабка очень просила, а Светозар сказал: «Давайте привяжем и машиной дернем». Как удачно врезались БТРом в грузовичок с мандаринами прямо перед Днем Подарков – мужику на рынке стоять не пришлось, компенсация от Минобороны все покрыла, а им и куче зевак по мешку мандарин перепало. Чего только ни было… иногда смешно, а иногда страшно вспоминать.

К дому Владека, жившего в пригороде Лисогорска, Гвидон добрался спустя десять дней – если считать от побега. Почти все время шел пешком, покупал продукты на маленьких рынках или в сельпо, уходил в лес, ужинал, подогревая воду в кружке на сухом спирте, сооружал лежанку из еловых или можжевеловых ветвей, перекидывался и спал без снов. Он оброс бородой, выглядел жутковато – это читалось во взглядах продавцов – и жалел, что растаял снег. На длину бороды это не влияло, но волк пару раз купался в сугробах. А в холодную воду они оба не хотели заходить, и дружно признавали, что начали попахивать. И еловый аромат это не отбивал.

И купание, и пополнение запаса горючих кубиков Гвидон внес в ближайшие планы – если только не придется поспешно удирать от сидящих в засаде оперативников.

Признаков засады не было – за четыре петли вокруг района частных домов он не увидел ничего подозрительного. Кнопки кодового замка просели под пальцами, откликнулись гулким щелчком. Гвидон открыл калитку, вошел во двор, принюхиваясь и оглядываясь, и тихонько постучал в светящееся окно. За занавеской мелькнула тень. Кто-то услышал: сам Владек или его сын – это было окно гостиной.

Вдалеке раздался скрип – открылась входная дверь.

– Это я, – негромко сообщил Гвидон. – Владек, я ненадолго. Можно зайти?

Шорох, стук двери. Через время снова скрип и шорох, звук знакомых шагов.

– Я все знаю, – сказал Владек, остановившись в паре метров. – Меня допрашивал дознаватель. Уходи.

В этом не было ничего удивительного – если помнить, в чем его обвиняли. Но Гвидону неожиданно стало обидно. Он думал, что Владек его выслушает.

– Уходи. Я не буду звонить и докладывать. Но только если ты сейчас уйдешь.

Владек сделал шаг вперед, прогоняя, показывая готовность защищать дом и ребенка. Гвидон покорно отступил, вышел на улицу и захлопнул калитку.

Пришлось погулять пару часов, чтобы успокоиться и найти в рюкзаке конверт с деньгами, который почему-то провалился на самое дно и чем-то испачкался. Он подгадал щелчок замка к движению проезжающего автомобиля, неслышно прошел к входной двери, где под навесом стоял летний стол, и сунул конверт под клеенку.

Очередная цель была выполнена. Гвидон похвалил себя и удалился, не потревожив хозяина дома. Помыться и постирать вещи он решил в соседнем городишке со смешным названием Минеральные Бани. Там, неподалеку от маленького аэропорта – местные рейсы до Ключевых Вод и Антанамо – в лабиринте дворов пряталась крохотная гостиница. Хозяин брал только наличные и никогда не спрашивал документы. Когда-то это было поводом для протоколов, а сейчас – спасением. Гвидон надеялся, что там есть горячая вода и работает прачечная.

«А если нет воды или вертеп вообще прикрыли, тогда уйду, не задерживаясь. В горах меня все равно никто не будет нюхать».

Глава 3. Дарек. Гараж и свечи

– Телефон нашли в урне рядом с терминалом покупки железнодорожных билетов, – сказал Болек, пролистав отчет из горотдела полиции. – Чувствуется заинтересованность старшего командного состава – бомжа допрашивал подполковник Анджей Розальский.

– Лучше бы он машину подозреваемого искал, чем бомжей допрашивать, – проворчал Негослав. – Восемнадцать часов прошло, а кроме телефона никаких результатов.

– Я поеду в часть, – допивая кофе, сообщил Дарек. – Хочу опросить сотрудников. Там рядом дом, прилепленный на холме. Проживает супружеская пара: сапер из отряда и его муж-библиотекарь.

– А, медведи, – кивнул Негослав.

– Да. Поболтаю с омегой, мне интересно, что он расскажет. К пяти должны приехать, поставить квартиру на сигнализацию. Пока буду дожидаться, перекинусь, прочешу гаражи. Посмотрел карту – там довольно большой кусок гаражного кооператива уходит в частные дома. Надо побегать, принюхаться. Он мог припрятать машину.