Я внимательно посмотрела на женщину. Включать ее в свое уравнение? Несомненно. Вопрос только в сроках — сделать это сейчас или подождать? Присмотреться внимательнее, вспомнить опыт прожитой уже жизни? 

Например, слишком раннее возвращение родителей с континента на острова не пойдет на пользу ни им, ни мне. 

Но чуть поправить ситуацию с помощью леди бабушки можно попробовать. 

Не столько торопить события, сколько начать подводить моих маму и папу к мысли, что наличие общих предков не повод считать родственника союзником.

— Я бы хотела попросить вас об услуге, леди Вудсток. Мои родители давно не были на островах, и в их памяти дядя Гарльтон остался таким, каким они знали его пятнадцать лет назад. Но со временем все меняются. Сообщить моим родителям о встречах в вашем доме было бы… в рамках приличий. И я буду бесконечно признательна, если вы упомянете в письме, что дядя и тетя в силу своих консервативных взглядов могут неправильно оценить ситуацию. Ведь разговоры о вашем начинании пойдут неизбежно, мало ли что люди скажут. А мои родные слишком подвержены влиянию мнения света…

М-да, завуалированнее некуда. Но напрямую обвинять родню нельзя ни в коем случае, особенно при посторонних. Это не просто дурной тон, это хуже. А вот посетовать на небольшую старомодность и попросить поддержки на случай репрессий — ох как не помешает! 

— Договорились, деточка, — усмехнулась леди Вудсток. — Я в любом случае собиралась написать твоим родителям. В частности, о том, насколько не одобряю интереса к твоей персоне одного скользкого молодого человека. 

И на мой удивленный взгляд пояснила:

— Я сейчас говорю о лорде ди Монтеро. Очень надеюсь, что ты не поведешься на его сладкие улыбки и комплименты. Поверь моему опыту, этот юный джентльмен не то, чем кажется.

— Это я могу обещать твердо. — Кажется, моя улыбка вышла кривоватой и очень недоброй. — Насчет лорда Эдвина я согласна с вами более чем полностью. Только, боюсь, моего мнения никто не собирается спрашивать.

— Это мы еще посмотрим. — Леди Вудсток поправила кружевную перчатку и бросила взгляд в окно кареты. — Вот и приехали. Иди, деточка, Эльсия тебя проводит в библиотеку, там уже все собрались. 

— Спасибо, леди Вудсток.

Где найти библиотеку, я уже представляла, вчера ведь была там. Но бродить по чужому дому без присмотра неприлично. По крайней мере, сейчас, пока я еще не стала внучкам леди Вудсток близкой подругой. Поэтому я дисциплинированно дождалась горничную-провожатую в малой гостиной.

— Сюда, пожалуйста, — пригласила меня улыбчивая Эльсия.

И первое, что мне бросилось в глаза, — библиотека превратилась в учебный класс, даже доска появилась.

Я кивнула сидевшим за столом девушкам, проследила за их взглядами…

И поняла, что занятие начнется очень нескоро, потому что у окна, склонившись над листом бумаги, Дарен и Грант бодались в самом буквальном смысле слова. Парни горячо спорили, что-то чиркали карандашами и при этом не просто соприкасались лбами, а будто пытались оттеснить друг друга от бумаги — кто захватил большую область листа, тот и победил.

Память быстро подкинула нужные сведения: леди Алисия Вудсток и леди Мора Вудсток, близняшки-неразлучницы, хохотушки и хорошие девочки. В прошлой жизни одна из них, Мора, умерла первыми родами от кровотечения, потому что кто-то подменил кровоостанавливающий амулет у ее кровати, пока сиделка, приставленная к молодой хозяйке, задремала. То есть спустя годы выяснилось, кто это был, но… поздно. 

Алисия очень тяжело переживала смерть сестры и последовавшее вскоре падение клана Вудстоков. Но она была одной из немногих, кто выжил. Правда, осталась вдовой с двумя детьми и без средств. 

Я сморгнула, прогоняя картинки не сбывшегося еще будущего, и выдавила улыбку.

Следовало бы поздороваться, но девушки первыми закивали в ответ и знаками попросили молчать. А потом Алисия шепотом пригласила присоединиться к увлекательному зрелищу. И разумеется, я согласилась! Потому что впервые видела Гранта… таким. Я даже слово не сразу подобрала. По-домашнему открытым? Беззаботным?

В юности я тяжело переживала его насмешки и не видела ничего, кроме издевок, которые он мне кидал. Но сейчас… Колкости были, да, но по-настоящему он никогда не издевался. Надо мной. Только один раз, когда я собралась замуж за Эдвина, а тот случайно показал свою истинную натуру… 

Грант тогда говорил очень зло, но ведь пытался достучаться до моего плавающего в розовом сиропе засахаренного разума. Однако даже тогда вся его злоба обрушилась на Эдвина, это я на эмоциях приняла оскорбления на свой счет и долго недоумевала, почему Эдвин проглотил обиду и не вызвал хама на дуэль. Муж отговорился красивыми словами. Грант бросил ему в лицо правдивое «трус», но и тогда будущий политик выкрутился. Понимал, что Эмерсон бы его… убил, невзирая на последствия.