— Почему это я не люблю Кун… ик… деру? — возмутилась необоснованным поклепом. — Очень даже люблю. Просто с кем попало… ик… не читаю. Кундера — вещь серьезная, его с кем попало не… читают. И заканчивай концерт. Нам тут только хищников-меломанов… ик… не хватало, — прошипела, икая, сквозь зубы, принимая окончательное решение в сторону «искупаться напоследок».

— Я не кто попало, — нехорошо сощурился Рудин. — Я твой босс. Начальство. А его принято уважать и ублажать.

От возмущения даже икота прошла.

— Вот, — повернулась и наставила на него палец. — С боссом и Кундера, и де Сад, и даже Захер-Мазох — высмеиваемая всеми пошлость.

— Это ты стертые в молитвах коленки секретарш имеешь ввиду? — понятливо усмехнулся Рудин.

— Вопрос не по адресу, — гордо вскинула подбородок. — У Маришки своей поинтересуйся.

Я пошлепала к волнам и остановилась, когда пара голосов протяжно завыла, приветствуя восхождение бледного лунного рожка, показавшегося над гасящим краски роскошного заката горизонтом. Всю мою боевитость как рукой сняло. Я беспомощно оглянулась на Павла.

— Они нас не тронут, — заверил босс.

— Твой вой их распугает? — решила не рисковать и держаться к мужчине поближе, плюнув на купание.

— Этот стон у нас песней зовется… — процитировал нетленное босс. — У меня автомат. Не забыла…

Я присела рядом, уважительно покосившись на тот самый короткоствольный, что обнаружила пятой точкой в подземном арсенале.

— Плот из бамбука — это все идеи спасения. Или есть еще варианты, как умереть медленно и крайне мучительно? Может, Гриллс что подскажет… или Стэтхэм…

Я отвернулась, уставившись на почти прогоревший костер, ярким пятном выделявшийся в густеющих сумерках, и едва не подпрыгнула от радости.

— Я придумала лучше, — покусывая губы от нетерпения, спешила поделиться только пришедшей идеей. — Мы разожжем по всему берегу костры. Ночью огонь видно на многие километры. Нас обязательно заметят или с корабля, или с самолета. Как такая идея?

— Сколько костров ты собираешься разжечь? — вяло поинтересовался босс.

— Смотря, насколько хватит собранных дров.

— Ни насколько не хватит. Стемнеет скоро. Где ты их собираешься искать? Во-о-от, — кисло бурчал Павел, — и хватит идей на сегодня. Солнышко за холм садиться, телепузик спать ложиться.

Он демонстративно зевнул, почесал идеальный, слегка поцарапанный пресс в шесть кубиков и откинулся на поваленный ствол, заложив руки за голову. Я минуту разглядывала его безмятежную фигуру, не веря, что мужчина отказывается искать средства для спасения. Нормальные утопающие хватаются за любую соломинку. А он? Даже не пытается что-то предпринять! А мои идеи на корню рубит! Это саботаж чистой воды! Мы же в одной лодке! Обоим нужно выбраться с острова и как можно скорее. Или ему не нужно? Может он спланировал аферу? А что… застраховал жизнь на миллион, намеренно вывел яхту в шторм, якобы погиб со всеми вместе. И теперь его матушка получит денежки по страховке, а он объявится через время… Мавроди со своими идеями отдыхает!

— У тебя научно-фантастическое воображение, — сделал вывод Рудин. — Решила, что я готов утопить три десятка людей ради денег, и все только потому, что не поддержал твою бредовую идею с костром.

Я опять вслух говорю. Говорю, что думаю. А Рудин-то явно обиделся, что я допустила мысль приписать ему не знающую границ алчность.

— Не хочешь помогать и не надо, я сама пойду, — решительно повернулась к темнеющим зарослям.

— Привет кискам передавай, — отозвался уязвленный Павел. — Кстати, леопарды охотятся по ночам. У Беара Гриллса или Джейсона Стэтхэма об этом ничего не говорится?

В подтверждении его слов кто-то протяжно завыл в глубине зарослей. В ответ послышался раскатистый рык.

— Ладно. Убедил, — опустилась рядом с ним на песок. — Но завтра с самого утра займемся кострами.

— Угу, как только приготовишь мясо на углях, — хрюкнул босс. — Угли я тебе предоставил.

— Ну, не-е-ет! — возмутилась, борясь с желанием пнуть нагло разлегшегося мужчину. — Я добыла леопарда! Я отпилила и доволокла ногу и тебя! Я еще и готовь мясо?! Это не справедливо!

— Жрать захочешь, приде-о-ошь… — завыл Павел не своим голосом, — … ход в пещере найде-о-ошь, хобот мамонта вместе сжуем…

Опять его музыкальный игнор. Я сложила руки на груди и отвернулась, давя желание вцепиться ему в лицо ногтями. В зарослях притихло, местное зверье, не избалованное музыкой вообще и российской попсой в частности с уважением слушало исполнение босса. Я только хмыкнула, удивляясь выбранному репертуару.

— Наши зубы остры-ы-ы, не погаснут костры-ы-ы, — продолжал «рвать струны души» Павел, — эту ночь мы вдвоем проведе-о-ом…

Над островом повисла тишина, сама природа прониклась моментом, наслаждаясь пьяным тенором Рудина.