Повисла пауза, мужчина осмысливал услышанное. Дождик размеренно барабанил по крыше, усыпляя уставший мозг и расслабляя тело.

— Как я сразу не догадался?! Решил, что ты падкая на деньги, — выдал свой вывод Павел. — Но ты еще глупее. Деньгам предпочитаешь гору мышц. Филологичка, одно слово. Начиталась романов с красивыми обложками и мечтаешь по ночам… пошловато… Вот и ответ на твой вопрос про грехи…

Первым желанием было впечатать кулак, целясь на звук голоса, которое я успешно исполнила. Кулак перехватили, и пальцы стиснули, не давая вырваться. Попыталась встать и уйти, но Павел не отпустил пальцы, а разошедшаяся не на шутку непогода, окончательно его загасила.

— В книжках написано, врать нехорошо. Нужно всегда говорить правду. Вот я и сказал, а ты в меня кулаком… а еще филологичка… психичка ты…

И мне ничего лучше не пришло в голову, как прижаться губами к извергающему гадости в мой адрес рту. Павел не ожидал такого, пахнущие алкоголем губы замерли, не успев произнести все гадости, дрогнули, беря в плен мои. Он отпустил пальцы, горячие ладони скользнули под пиджак, на спину, притягивая к себе. Послушно подалась, запуская пальцы в каштановые волосы, углубляя поцелуй. Коварный план вспыхнул в голове. Чужой язык хозяйничал во рту, отвлеченно подумала, что целуется Рудин неплохо, и с наслаждением впечала коленку в мужскую промежность. Послышался сдавленный ох, и мужчина согнулся, прикрывая пострадавшее место. Внутри меня все ликовало, я отвернулась лицом к бушевавшему морю, закрыла глаза и провалилась в сон через пару мгновений.

Проснулась я оттого, что кто-то скользкий настойчиво копошился у меня между ног. Злость вспыхнула моментально, прогоняя сон. Рудин ожидаемо мстил за вчерашнее. Рвано выдохнув и сжав кулаки, уже хотела повернуться и врезать ему, как заметила хромающего со стороны моря шатена. Он подпрыгивал на здоровой ноге, согнув пострадавшую, обмотанную грязной повязкой, подставляя лицо ветру и каплям дождя. Страх сжал внутренности холодом, я застыла, боясь сделать лишнее движение.

Если Павел снаружи, то кто у меня… почти внутри?

— Паш… Паш… — едва слышно блеяла я, боясь пошевелиться и спровоцировать тварь на укус или…

Про это даже думать было страшно. Ноги закаменели в одном положении, я лишь чувствовала, как шевелится прохладное тело неведомой твари, устраиваясь удобнее.

— Проснулась? — шатен стряхнул с волос капли дождя и нырнул под низкий навес на свое место. — Как спалось?

Он зашуршал, устраиваясь на песчаном ложе, негромко застонал, потревожив больную ногу. Я испугалась, что он толкнет меня, потревожит тварь и та сделает свое дело. Надо исхитриться самой ее выбросить или попросить Рудина. В собственные силы не верила. Тварь, скрытую узким подолом юбки, я не видела, а руки плохо слушались. Павел смог бы помочь. Ему копошится в женском белье не привыкать. Секунды уплывали, существо не успокаивалось. Мысль о том, что тварь может отложить в меня личинки или яйца, придала решимости, и я просипела севшим от страха голосом:

— У меня между ног…

— Я догадываюсь что, — зло отмахнулся Павел, устраиваясь удобнее, — но после твоих вчерашних «ласк», мне как-то не интересно, что у тебя между ног. Странные вы женщины. Вчера коленом «приласкала», сегодня сама просит!

— Паш, у меня что-то шевелится между ног… прямо там, — срывающимся голосом пропищала, чувствуя скользкое тело, трущееся о нежную кожу.

Мужчина насмешливо фыркнул, и ничего не ответил, задумавшись. Сердце бухало в висках, отмеряя драгоценные секунды. Он сел, приподнял край юбки, с мерзкой ухмылкой заглядывая под подол. Пару мгновений всматривался, поднял глаза на меня, и растянул губы в насмешливой улыбке.

— Логично, — спустя время подал голос, — после дождя сыро и холодно, и какой-то жутко ядовитый гад залез к тебе погреться… туда, где теплее всего, — хмыкнув, озвучил свою версию. — Доставай, пока он не влез еще дальше… или не цапнул тебя. Я бы мог, конечно, отсосать яд…

Мышцы живота скрутило страхом. Нервно сглотнула сухим горлом. Мужчина подтвердил мои худшие опасения.

— Я не могу. У меня руки не двигаются от страха, — едва слышно проговорила я, тщетно пытаясь пошевелить задубевшими пальцами.

— Предлагаешь мне? — надо мной нависло довольно улыбающееся лицо, и он пошевелил пальцами перед моим лицом.

— Да… пожалуйста… — одними губами, проговорила я, — помоги.

— Не-е-е, я вчера тебе поверил, а ты меня коленом по больному месту, — шатен исчез и вновь завозился на своем ложе. — Я ведь к тебе не приставал. Сама захотела поцеловать. Коварная женщина. Воспользовалась моей слабостью. Это тебе наказание за коварство.

Рудину ситуация казалась комичной и целиком оправданной. Он, конечно же, не упустил случая поглумиться. Злость на мстительного шатена вспыхнула и тут же погасла, подавляемая страхом.

Тварь ткнулась глубже, я перестала дышать, мышцы бедер мелко вздрагивали от напряжения. Попыталась пошевелить пальцами на руках, но их словно судорогой свело.

— Паш, я больше так не буду, — пообещала я, с трудом выговаривая слова, — пожалуйста, убери это от меня.

Томительные секунды ожидания показались годами. Шатен сопел, наслаждаясь моим беспомощным положением.

— Ладно, — согласился босс, поднимая подол юбки, — расслабься. У меня руки холодные, так что не ори и не дергайся. Поняла?