— А может все вместе? — не унимался Леша. — Кто знает? Возможно все эти истории были написаны и встроились в реальный мир. Или создали ответвление, параллельную реальность, где это действительно случилось. А знаешь… Я тут подумал… — ухмылка его была совершенно хулиганская, а мной постепенно овладевала ярость. — Может, и ты — всего лишь персонаж? Где-то кто-то написал трагическую новеллу о том, как гибнет человек в реалиях шоу-бизнеса, и ты…

Звонкий звук пощечины привел меня в себя.

И я обнаружила, что нависаю над ошалело раскрывшим рот Лешей, на щеке которого отпечатался яркий след руки. Моей руки.

— Заткнись! — срывающимся голосом процедила я. — Просто замолчи! Не смей, не смей трогать мою жизнь!!!

Глаза заволокла пелена и я обнаружила, что плачу.

Лицо Леши стало виноватым, и я поняла, что сейчас он начнет извиняться.

Я ничего слышать не хотела.

— Спасибо, я наелась, — прошипела я и прожогом бросилась наверх, в свою комнату.

Я думала, что как только закрою дверь, так меня истерикой и накроет. Но нет, слезы очень быстро высохли. Я без сил села на кровать и впала в странный ступор.

Мне казалось, что у меня закоротило мозг.

С одной стороны, я не принимала, отвергала слова Леши.

Я живой человек! Я не могу быть персонажем!

С другой…

На этом моменте моя голова отказывалась варить. Я даже мысль эту додумать не могла, сопротивлялась всей собой.

Я настолько отрешилась от мира, занятая попытками привести свой разум в порядок, что стук в дверь заметила только тогда, когда в нее явно замолотили ногами и со всей силы.

— Алена, я сейчас дверь выломаю, если не ответишь! — рявкнул Леша.

Гнев обуял меня с новой силой. Я соскочила с кровати и, мигом оказавшись у двери, быстро ее открыла. Когда я вообще успела ее на ключ закрыть?..

— Что, мало сказал? — в тон Леше отозвалась я. — Пришел добавить?!

— Фух, с тобой все в порядке, — выдохнул тот и внезапно грузно опустился на пол. — Видишь, малой? — он повернулся и только после этого я поняла, что за его спиной стоял Тоша. — Цела она. Вытри сопли и не разводи нюни из-за херни.

— Угу, — шмыгнул носом тот и утер рукавом рубашки покрасневшие влажные глаза.

— Запрет на слезы и эмоции у мальчиков в детстве провоцирует много проблем… — обескураженно пробормотала я строчки из полузабытой статьи. А потом до меня дошло: — В смысле цела?! Вы себе что тут вдвоем придумали?!

— А что должны были? — ворчливо отозвался Леша снизу, явно не собираясь вставать. — Мелкий, между прочим, минут десять стучал и звал тебя, а ты не отзывалась.

— И это, конечно же, значило, что я с собой что-то сделала. Вы что, того? — я выразительно покрутила пальцем у виска. — Я еще первое наказание за суицид не отбыла. Добавлять себе проблем сверху? Спасибо, не надо.

— Простите… — тихо сказал Тоша и бочком двинулся к лестнице.

В моей голове на бешеной скорости пронеслась цепочка: ребенок, получивший травму, так как видел смерть семьи, не смог меня дозваться и пришел к самому страшному и очевидному выводу.

— Стоять! — я торопливо цапнула его за воротник. — Ты идешь со мной. На кухню.

Тоша замер и уставился на меня зелеными глазищами.

— Зачем?..

— Отвар тетушки пить.

— Но я уже пил…

— Я тоже пила, но мне надо еще. И тебе тоже надо, — с нажимом произнесла я и буквально поволокла мелкого за собой.

Благо Тоша сопротивляться и не думал.

Спустя некоторое время, когда я уже не хотела убить Орлова особо жестоким способом, а мелкий не порывался утопиться в собственных сожалениях, мы дружно сели прямо на пороге дома. И некоторое время попросту молча пялились на полосу леса на горизонте.

— Я переборщил, — первым нарушил тишину Леша.

— Угу, — кивнула я, не глядя на него.

Лес был густой и казался почти черным. Контраст с ярко-зеленым полем, которое раскинулось перед ним, был потрясающим.

— Я не должен был заходить так далеко.

— Угу.

— Если хочешь, я признаю, что моя жизнь тоже похожа…

— Не хочу, — насмешливо глянула я на него. — Моя жизнь реальна для меня. Твоя — для тебя. Все. На этом разговор заканчиваем. Насовсем, — с нажимом произнесла я.

— Ладно, — опустил взгляд Леша.

— Вот и чудненько, — хмыкнула я и повернулась к мелкому. — Тош, ты как?

— Нормально, — невнятно проговорил он, не поднимая подбородок с коленей.

— Вот и ладушки, — я подняла голову и, прищурившись, уставилась на небо. — Солнце в зените… Где вы там плавали? Я тоже хочу.