На нас косились — но не подходили, и это только подтверждало сделанные выводы.

Я вздернула подбородок, решительно зашагав вровень с Ниалом. Никто не упрекнет меня в трусости. Как бы то ни было, то, что мне придется молчать о многом, было ясно с самого начала.

— Интересная у вас здесь компания, господин эмиссар императора, — заметила, искоса глядя по сторонам и с силой сжав пальцы правой руки, чтобы не вскрикнуть от нового приступа жара.

— Весьма, — одобрительно усмехнулись в ответ, ничего не подтверждая, — и я даже не буду говорить банальных вещей вроде той, что тебе нужно молчать об увиденном. После присяги ты все равно не скажешь лишнего, даже если очень сильно захочешь.

Вот именно в этот момент, как никогда, захотелось послать все к бездне, но количество врагов на другой её стороне слишком настораживало.

— Надеюсь, я не пожалею о своем решении.

— Нам стоит поторопиться, — только и сказали мне, идя напрямую к мерцающим вратам.

Кажется, сокурсник каким-то образом почувствовал мое состояние. Лицо его закаменело, превращаясь в невыразительную маску.

— Мне не нравится твое состояние. И ещё больше не нравится, что ты молчишь. Не скрывай от меня ничего, — это была не просьба — приказ.

В очень свойственной ему манере. Изнутри медленно поднялась тягучая ярость. Я не сплю и переживаю, значит. Я с какой-то стати вообще о нем думаю… А он...

— А кто ты такой мне, чтобы что-то тебе говорить? — Спросила спокойно. — За помощь — поблагодарю, а все остальное… уж извини, Ниал, но я не привыкла откровенничать с кем попало.

Зубами скрипнул? Вот и славно. Скрытный ты наш.

Перед порталом меня крепко ухватили за руку, сжимая ладонь. Да куда я денусь, теперь-то.

— Первый переход может быть опасен в одиночку. Поэтому сконцентрируйся на мне. На моем присутствии, моем дыхании, моей руке или одежде — на чем угодно, чтобы помнить, что я рядом.

Мы сейчас точно о портале говорим? Я кивнула, сжимая холодными пальцами ткань чужой перчатки. Наверное, я даже была ему немного благодарна. Хотя бы за то, что не бросил. Снова.

Искрящаяся сила притянула нас к себе, крутя в водовороте. Чужая ладонь легла на затылок, заставляя уткнуться в кожаную куртку спутника и дышать через раз. Его дыхание грело щеку, заставляя удерживать себя в сознании, несмотря на ослепляющую боль в спине и сумасшедший водоворот кругом.

А потом реальность покачнулась в очередной раз — и я не устояла на ногах. Но не упала — чужие руки легко подхватили, удерживая на весу, а потом и вовсе подняли, перехватывая поудобнее.

— В медицинский отсек, живо! — Раздался над ухом резкий знакомый голос, вызвавший улыбку облегчения.

— Это все-таки вы… я же чувствовала, но не могла понять, в чем дело…

Почему-то на душе стало легко-легко. И спокойно. Словно больше и правда тревожиться было не о чем и незачем.

Меня куда-то несли, мелькали коридоры, слышались чьи-то приветствия, но он как прижал мою голову к своей груди, так и не отпускал, не давая смотреть по сторонам.

В нос ударил острый медицинский запах, заставив поморщиться. Снова все не как у людей. Вместо приема у императора загремела на больничную койку.

— Ад… сио! Кладите её сюда, вот так… да, хорошо, что глаза заставили не открывать, но лучше их завязать… сейчас…

Негромкий уверенный голос. Шуршание. Прохладная ткань, касается пылающих век.

— Я позову Руаррата. Если этот безднов выкормыш навредил ей…

Император навредил? Или ар-ани? О ком он говорит? Мысли путались, голова наливалась тяжестью, и сконцентрироваться становилось все труднее. Не хотелось отпускать эти прохладные сейчас пальцы с мозолями на подушечках.

— Я быстро, — шепнули на ухо, — не бойся.

Я ненавидела беспомощность. Ещё с детства, когда в детдоме за болеющими детьми никто не ухаживал. Принесут миску воды и краюху хлеба на день — и хорошо. По нужде сходить, пот стереть, да просто воздуха вдохнуть — все сам. А уж ни о каком лечении и речи не шло — дорого. Сколько тогда таких, как я, умирали… С тех пор я усвоила четко — положиться можно только на себя. Но сейчас… так велико было искушение немного уступить!

Очередной приступ боли заставил выгнуться, кусая зубами воздух.

Я смогу. Выдержу. Справлюсь.

Резкий порыв ветра. Откуда, если здесь нет окон? Бархатистая ледяная сила укутала беззвездным покрывалом, утихомиривая агонию. Заставляя негромко выдохнуть, помотав головой и пытаясь прийти в себя.

— Это ненадолго, — с легким сожалением заметил ненавистный голос. Музыка сфер потускнела, льясь негромкой капелью, словно ар-ани действительно устал, — первая завершающая фаза, изменяющая твое тело полностью, началась гораздо раньше, чем я думал.

Таиррат. Тот самый ар-ани, который что-то со мной сделал. Тот, в чье владение я провалилась, кажется, вечность назад.