Райден опять схватил меня за плечи и встряхнул. В этот момент в дверь осторожно, но настойчиво постучали и, не дождавшись ответа, вошёл человек. Он что-то начал говорить на языке, который я не понимала. Райден коротко зло ответил ему, но человек не ушёл и продолжил настаивать на чём-то своём. Тогда Райден выпустил меня, оттолкнув, и вышел из комнаты, громко захлопнув дверь.

Я осталась одна. Из разбитой губы текла кровь. Райден вернётся и вряд ли меня пощадит. Я почувствовала, как слабеют ноги, опёрлась рукой о стол. Было очевидно, что, вернувшись, Райден уже не будет столь щепетилен, дожидаясь от меня покорности. Я заставила себя собраться и, раздумывая, быстро оглядела комнату. Помимо бильярдного стола, тут был стеклянный шкафчик, где хранились кии, диван и пара кресел около низкого столика, и небольшой комод, на котором на подносе стояли хрустальные бокалы и графин. Я рванула верхний ящик комода. Сердито перекатываясь в пустом ящике передо мной предстал небольшой ножичек, таким обычно пользуются для того чтобы вскрывать конверты. Казалось, ему здесь, в пустом ящике совершенно не место, но раздумывать над тем, как он сюда попал, и зачем, сейчас мне было некогда. Я схватила ножичек и едва успела задвинуть ящик, когда вошёл Райден.

– Ну почему? Почему ты такая упрямая? – в голосе его слышно было раздражение, досада и нетерпеливость. Он направился прямо ко мне. Сделал движение рукой, намереваясь схватить. Я, не целясь, взмахнула своим оружием.

В долю секунды Райден выставил вперёд правую руку, прикрываясь. Лезвие рассекло ткань на рукаве его рубашки чуть ниже локтя, и она тут же окрасилась в багровый цвет растекающейся кровью. Но он, казалось, не заметил этого, схватил меня, вывернув запястье, и выхватил нож из ослабевших от боли пальцев. Он отшвырнул нож и наотмашь ударил меня по лицу с такой силой, что я отлетела и, стукнувшись о стену, сползла на пол. Он тут же оказался рядом. Я оцепенела от боли и шока, он схватил меня за локоть и с лёгкостью приподнял:

– У нашей девочки есть коготки, – в голосе его я слышала ярость, – придется их вырвать.

Я поняла, что опять сглупила. Идти против такой силы бессмысленно, ведь я это знала. Меня заставят ответить за свой поступок. Он отшвырнул меня, и я опять упала, ударившись, уже не знаю обо что. Райден наклонился, схватил за волосы, ну почему они все хватают меня за волосы?

– Я накажу не за то, что ты сделала, а за то, что посмела поднять на меня руку.

Не знаю, чем, он ловко, в секунду примотал мои руки к ножке бильярдного стола. Рванул ткань блузки, обнажив спину. Боль обожгла меня в районе лопаток, я вскрикнула. Меня никогда раньше не били, даже в детстве за шалости.

Райден продолжал бить, я не видела, чем, наверное, ремнём. Он наносил удары то с промедлением, то тут же за предыдущим, я не могла даже предугадать, когда внезапная полоса боли взорвёт меня в очередной раз. Это было невыносимо, и я не сдерживала криков. Пелена боли затуманивала сознание, во рту я чувствовала вкус крови. И когда я, почти теряя сознание, уже решила, что, наверное, это всё, конец, он забьет меня до смерти, вдруг раздался вполне спокойный голос:

– Думаю достаточно. Вряд ли будет толк, если ты убьешь её.

Это был голос Макса. Сквозь боль и страх я смогла узнать его. Этот спокойный голос заставил Райдена остановиться, занесённая для очередного удара рука опустилась рядом. Райден тяжело дышал.

– Да, ты прав…

Он присел, взял меня за подбородок и развернул к себе, заставляя посмотреть в лицо.

– Надеюсь, ты хорошо запомнила…

Наверх меня на руках отнёс Олен или кто-то другой. Впрочем, все они для меня были на одно лицо. Положил на кровать, и я застонала от боли. Почему сознание не оставляет меня, подумала я и провалилась в темноту.

Мне приснился странный сон. Я видела всё, все действия до мельчайших подробностей, но как-то в тумане. Мне снилось, что Макс разбудил меня, достал из гардероба мою одежду: джинсы, свитер и куртку, велел одеться, обуться, и следовать за ним. Я с трудом поднялась, всё во мне болело и внутри, и снаружи, шевелиться не хотелось, любое движение вызывало новую волну боли. И я думала, зачем он заставляет меня? Прикосновение ткани одежды к спине было пыткой. Но Макс не обращал внимание на мои страдания, взял за руку и повёл за собой в коридор и вниз по лестнице к выходу.

Мы вышли из дома. В серости не темнеющей до конца ночи проступали качающиеся силуэты деревьев. Я приостановилась немного отдохнуть, с удовольствием вдыхая свежий влажный воздух, но ноющая боль не давала вдохнуть полной грудью. Странно, думала я, разве во сне можно ощущать боль? Макс накинул на меня куртку, аккуратно подхватил на руки и понёс. А я, не в полной мере отдавая себе отчёт, прижалась к нему, обняв за шею. И даже боль как будто немного затихла. Вокруг тоже было очень тихо, даже ночные птицы примолкли, слышался лишь лёгкий шум вол, похожий на шелест.

***

Я зашевелилась и, вновь ощутив боль во всём своём несчастном теле, застонала и открыла глаза. Несколько минут я моргал, глядя на расстилающуюся впереди дорогу сквозь лобовое стекло несущегося вперёд автомобиля. Я полулежала боком на переднем кресле. Значит, всё это не было сном! Я повернула голову и увидела рядом, сидящего за рулём Макса. Он заметил мой взгляд, проехал ещё немного и, свернув с дороги, остановился. Я попыталась повернуться, но коснувшись спиной спинки сидения, застонала от боли.