— И все же, кто не рискует, тот рискует прожить скучную жизнь, — ответила я.

Леди Мидея тепло улыбнулась.

— Вы очень занятная девушка, керра Лисса. И весьма интересная собеседница. Но что касается вас?

— Меня? — изумилась я.

Господа редко проявляли к слугам такой интерес.

— Да, чего вы хотите от этого отбора, керра Лисса? Да и имя у вас такое странное для здешних мест, — дружелюбно заметила Мидея.

— Этот отбор для меня возможность достаточно заработать, чтобы отстроить имение лорда Лэкмана и привести в порядок его скромное поместье, которое он мне завещал, — я хлебнула еще чая и беззаботно продолжила, — А имя у меня и вправду странное, в честь той страны из сказок, Лиссары.

Герцогиня улыбнулась уголками губ и поднялась. Изящной походкой она подошла к зеркалу и встала чуть поодаль меня.

— Хочу вам кое-что показать, — загадочно произнесла она, опуская руку в глубокий карман своего дорожного платья.

Мидея достала оттуда гладкий нефритовый диск, размером с маленькое блюдце.

— Что это? — изумилась я. — Никогда такого прежде не…

Я не договорила. Невеста резким движением руки провела по диску, и от него пошла едва заметная волна вибрации. Я с интересом наблюдала за тем, как на большой скорости эта волна приближается ко мне, пока она меня не достигла. В тот момент я с ужасом поняла, что не могу двигаться. Она сковала меня по рукам и ногам, невидимыми кандалами, но я отчетливо ощущала их вибрацию.

Что эта герцогиня делает? Зачем? Она вычислила меня? Но как? Или это просто такие причуды у богатеев? Может, она меня проверяет? Или я сказала слишком много фривольностей, и за это меня накажут? Я начала впадать в панику.

— Что тебе здесь надо?! Отвечай без утайки! — ледяным голосом произнесла герцогиня Толлас.

— Я уже ответила! Я здесь чтобы исправить свое материальное положение! Я не вру! — я потратила все свои силы на то, чтобы мой голос не дрогнул.

— О, я тебе верю! Ты не смогла бы, даже если бы захотела! Тот чай, что мы пили- настойка из травы-болтуньи!

Вот вам и дружелюбие. Только встретились, а она уже принялась меня травить.

— Думаю, не стоит пояснять, что ты не сможешь ничего от меня утаить. Это факт. Как и то, что ты никити!

Внутри меня что-то оборвалось и упало. Кажется, это были надежда и вера в светлое будущее. Жить мне теперь остаток жизни в шахтах у мамочки Толлас.

— Как? — помрачнев спросила я, — Почему вы так решили?

— Только полукровки считают убогий четвертый дом — сказкой! Или мир Лиссары, как вы его зовете. Мир, где наследие, честь и семья потеряли свою ценность. Мир, где люди, не владеющие магией, настолько отчаялись в желании преуспеть, что решили использовать механизмы, убивающие природу и их вместе с ней. Что хорошего в месте, склонном к самоуничтожению и утерявшем все нравственные ценности? — пренебрежительно произнесла она.

— Леди Мидея не удосужилась подумать, что моя няня, рассказывавшие эти сказки, могла быть полукровкой? — с вызовом спросила я.

— А это так? Ты чистокровный человек?

Я сжала губы. Я не могла противиться траве и лгать.

— Так я и думала, — фыркнула Мидея, — хотя, возможно, лучше бы было, если бы таких, как ты, сразу отправляли в Лиссару.

— Без таких как мы, ваше королевство разорилось бы! — выплюнула я. — Зато этот мир просто чудесен! Сандр завоеватель затеял свой крестовый поход, чтобы уравнять всех! А мы наложили большую кучу на все его труды и наследие.

— А ты, девка, на слова не скупишься, — герцогиня приблизилась ко мне и больно дернула за волосы, задирая мою голову назад.

Да что ж они все прицепились ко мне с этой «девкой»!

— Ну и что? Чьей ты крови? Что ты можешь?

Надо отдать должное леди Мидее. Она решила самолично меня допрашивать, вместо того, чтобы с криками звать на помощь.

— Ничего! Почти ничего. Я немного владею ведовством, но на довольно заурядном уровне.

— И все? — дожимала меня невеста.

— Еще я могу заразить всех окружающих страшными болезнями. Это не выборочная сила, она массовая и хаотичная, — не смогла отмолчаться я.

— Как? — холодно спросила Мидея.

— Это…это родовое проклятье. Не знаю откуда оно у меня, — я сумела отвертеться. Нельзя, чтобы эта стерва знала о моем пирсинге. — Моя кровь слишком сильно смешана, чтобы понять мое происхождение. Но преобладает, несомненно, человеческая.

— Так ты и проникла во дворец. Никто не учуял! — произнесла герцогиня, кривя лицо в гримасе отвращения. — Ты ведь знаешь, что никити нельзя свободно разгуливать, и уж тем более по дворцу! Ты доложила о себе? Кто-то из властей знает, что ты здесь?

— Нет, — сквозь зубы процедила я.

— Ты должна была знать свое место. Сообщить о себе королю и служить на благо страны!

— Что-то я не вижу, чтобы тебе, Мидея, хотелось умирать на войне или самолично копать свои шахты сутки на пролет! Нет, тебе хочется пить чаи, вести светские беседы и мужа побогаче!

За этим комментарием последовала звонкая пощечина. Она оглушила меня, и в голове зазвенело. Я потерялась, будто не осознавая, что сейчас происходит. Но нахлынувшая боль заставила вернуться меня в «здесь и сейчас». У леди была тяжелая рука.